История любви леди Элизабет

Дверь открыл маленького роста лакей, который, воинственно выпятив подбородок, смерил гостя с головы до ног. Не обращая внимания на странное поведение слуг Элизабет, Ян с интересом посмотрел на деревянный потолок и перевел взгляд на стены, где невыцветшие пятна на обоях указывали, что здесь висели картины. Не было персидских ковров, разбросанных по натертым полам, не было ценных безделушек на столах; вообще в холле и гостиных, расположенных с правой стороны, было совсем мало мебели. Сердце Яна сжалось от чувства вины и восхищения тем, с какой гордостью Элизабет притворялась перед ним беспечной молодой наследницей, какой он и считал ее.

Заметив, что лакей все еще свирепо смотрит на него, Ян опустил взгляд на коротышку и сказал:

– Твоя хозяйка ожидает меня. Скажи, что я приехал.

– Я здесь, Аарон, – раздался нежный голос Элизабет, и Ян обернулся.

Один взгляд на нее, и Ян забыл о лакее, состоянии дома, и все свои знания архитектуры. В простом платье из небесно-голубой кисеи, с волосами, уложенными в густые локоны, перехваченные узкими голубыми лентами, Элизабет стояла в холле, как греческая богиня, с ангельской улыбкой на лице.

– И что ты думаешь? – с надеждой спросила она.

– О чем? – спросил он хрипловатым голосом, подходя к ней и сдерживая себя, чтобы не обнять ее.

– О Хейвенхерсте, – сказала Элизабет с тихой гордостью.

Ян думал, что Хейвенхерст довольно мал и нуждается в срочном ремонте, не говоря уже о меблировке. Но ему сейчас хотелось заключить любимую в объятия и умолять о прощении за все, что он причинил ей. Чтобы не огорчить и не обидеть Элизабет, Ян улыбнулся и честно ответил.

– То, что я видел, очень живописно.

– Хотел бы увидеть остальное?

– Очень, – с преувеличенным энтузиазмом ответил он, за что был вознагражден радостью, осветившей ее лицо.

– Где Таунсенды? – спросил Ян, когда они поднимались по лестнице. – Я не заметил их экипажа у подъезда.

– Они еще не приехали.

Ян справедливо предположил, что это дело рук Джордана, и сделал отметку в памяти поблагодарить своего друга.

Элизабет устроила ему настоящую экскурсию по старому дому, которая не оказалась для него скучной благодаря ее очаровательным рассказам о старых владельцах Хейвенхерста; затем она повела его наружу, на лужайку перед домом. Кивнув в дальний конец лужайки, сказала:

– Вон там была стена замка и ров, заполненный водой, конечно, столетия назад. Эту часть занимал тогда двор, внутренний двор, – пояснила Элизабет, – окруженный стенами замка. В те дни там стояли отдельные строения, в которых было все – от скота до маслобойни, так что весь замок сам обеспечивал себя.

– А там, – сказала она через несколько минут, когда они завернули за угол дома, – было место, где третий граф Хейвенхерст упал с лошади и застрелил ее за то, что та сбросила его. У него был скверный характер, – добавила Элизабет, весело улыбнувшись.

– Очевидно, – засмеялся в ответ Ян, испытывая желание поцеловать эти улыбающиеся губы. Вместо этого он посмотрел на место на лужайке, о котором она говорила, и сказал: – Как же случилось, что он упал с лошади на собственном дворе?

– О, вот так, – засмеялась Элизабет. – Он упражнялся с копьем у столба. В Средние века, – объяснила она Яну, чье знание истории не уступало его знанию архитектуры и который прекрасно знал, что такое столб для упражнения с копьем, – рыцари обычно упражнялись перед турнирами и сражениями у специального столба. Столб имел перекладину, на одном конце которой висел мешок с песком, а перед ним щит. Рыцари атаковали его, но если рыцарь на скаку не попадал в середину щита своим копьем, то перекладина поворачивалась и мешок ударял рыцаря по спине, сбивая его с лошади.

– Что, как я понимаю, и случилось с третьим графом? – пошутил Ян, когда они направились к самому большому дереву на краю лужайки.

– Именно так, – подтвердила она.

Когда они подошли к дереву, Элизабет спрятала руки за спиной и стала похожа на очаровательную маленькую девочку, собирающуюся поделиться своим секретом.

– А теперь, – сказала она, – посмотри вверх.

Ян закинул голову и рассмеялся от приятного удивления. Над ним виднелась в ветвях большая и необычная хижина.

– Твоя? – спросил он.

– Конечно.

Он окинул быстрым оценивающим взглядом надежную «лестницу», приколоченную к дереву, и затем вопросительно поднял бровь.

– Хочешь подняться первой или полезу я?

– Ты шутишь?

– Если ты видела мою, почему бы мне не посмотреть на твою?

Плотники, построившие хижину для нее, сделали свою работу хорошо, – подумал Ян, когда, пригнувшись посередине ее, огляделся вокруг. Элизабет была намного ниже его, и все вокруг соответствовало ее росту, хижина была достаточно большой, чтобы она могла почти выпрямиться здесь.

– Что вон там, в сундучке?

Элизабет придвинулась к нему улыбаясь.

– Я как раз пыталась вспомнить, когда была в твоей хижине. Я посмотрю. Так я и думала, – сказала она через минуту, открыв крышку. – Моя кукла и чайный сервиз.