История любви леди Элизабет

– Не будь ослом, Эверли, – неодобрительно сказал кто-то, – он хлопнет тебя как муху.

Элизабет почти ничего не слышала; все, что она знала, – это то, что будет дуэль, когда ее не должно быть.

– Это все – ужасная ошибка, – вырвалось у нее, и недовольные, недоверчивые мужские лица находящихся в комнате повернулись к ней. – Мистер Торнтон не мошенничал, – торопливо объяснила она. – У него были все эти четыре десятки до того, как он взял последнюю карту. Я украдкой взглянула на них, перед тем как собиралась уйти несколько минут назад, и видела их у него в руках.

К ее удивлению, никто, казалось, не поверил ей и даже не проявил интереса к тому, что она сказала, включая лорда Эверли, который ударил ладонью по столу и злобно сказал:

– Черт возьми, я назвал вас мошенником… А теперь я называю вас тр…

– Ради Бога! – воскликнула Элизабет, обрывая его на слове «трус», которое, как она знала, заставит любого человека чести вызвать на дуэль. – Неужели никто из вас не понял, что я сказала? – взмолилась она, переводя взгляд с одного на другого из мужчин, стоящих вокруг, и думая, что если они не заинтересованные стороны, то поймут объяснение быстрее, чем лорд Эверли. – Я только что сказала, что у мистера Торнтона уже были все четыре десятки и…

Ни одно лицо не изменило надменного выражения, и в эту минуту ясного озарения Элизабет увидела и поняла происходящее, поняла, почему ни один из них не вмешивается. В комнате, полной лордов и рыцарей, которые глубоко осознавали свое общее превосходство, Ян – человек не их круга – здесь был в меньшинстве. Он – чужак, Эверли – свой, и они никогда не встанут на сторону чужого, выступив против своего. Более того, отказавшись принять возражения Элизабет, Ян умело показывал, что лорд Эверли не заслуживает того, чтобы тратить на него время или усилия, поэтому присутствующие принимали это как оскорбление на свой счет.

Лорд Эверли все понимал и становился более разъяренным и отчаянным, глядя на Яна со смертельной ненавистью.

– Я найду вас, вы низкий…

– Вы не можете, милорд! – вырвалось у Элизабет. Эверли отвел взгляд от Яна и с удивлением и гневом посмотрел на нее. С присутствием духа, которого она и не подозревала у себя, Элизабет весело улыбнулась Томасу Эверли и кокетливо обратилась к нему, рассчитывая, что тот не устоит перед ее чарами. – Как глупо с вашей стороны, сэр, назначать дуэль на завтра, когда вы уже обещали мне прогулку в деревню.

– Но, в самом деле, леди Элизабет, это…

– Нет, я очень сожалею, милорд, но я настаиваю, – прервала Элизабет с видом глупой невинности. – Я не позволю, чтобы меня отставляли в сторону, как… как… Не позволю!…-закончила она в отчаянии. – Очень нехорошо с вашей стороны так нечестно поступать со мной. И я… я шокирована тем, что вы можете нарушить слово, данное мне.

Лорд Эверли был похож на рыбу, пойманную на крючок, когда Элизабет направила на него всю силу своих ослепляющих зеленых глаз и очаровывающей улыбки. Хриплым голосом он сердито сказал:

– Я провожу вас в деревню после дуэли с этим невежей на заре.

– На заре? – воскликнула Элизабет с притворным испугом. – Вы слишком утомитесь, чтобы составить мне веселую компанию, если встанете так рано. И, кроме того, дуэли не будет, так как мистер Торнтон не вызовет вас, потому что… – Она повернулась к Яну Торнтону и торжествующе закончила: – Потому что он не может быть настолько нелюбезным, чтобы застрелить вас, лишив меня завтра вашего общества. – Не давая Яну возможности возразить, Элизабет обратилась к остальным мужчинам и весело воскликнула: – Ну вот, все улажено. Никто не мошенничал при игре, никто никого не собирается застрелить.

За свои усилия Элизабет была вознаграждена сердитыми осуждающими взглядами всех в комнате, кроме двоих, – герцога Хэммонда, который, казалось, пытался решить, или она слабоумная, или талантливый дипломат, и Яна, который наблюдал за ней, приподняв бровь и как бы ожидая, какую еще нелепую штуку она выкинет.

Когда, казалось, никто не мог двинуться с места, Элизабет взяла окончание дела в свои руки.

– Лорд Эверли, я думаю, это вальс, а вы обещали мне вальс.

Грубый мужской смех в глубине комнаты, который лорд Эверли ошибочно принял на свой счет, а не на счет Элизабет, заставил его густо покраснеть. Взглянув с яростным презрением на нее, он повернулся на каблуках и вышел из комнаты, оставив девушку стоящей на том же месте. Она чувствовала себя смешной, но тяжесть спала с ее души. Лорд Хауэрд наконец оправился от шока и спокойно предложил ей руку.

– Позвольте мне заменить лорда Эверли, – сказал он.

Элизабет не давала волю своим чувствам, пока не вошла в зал, и тогда единственное, что она могла сделать, это удержаться на дрожащих ногах.

– Вы новичок в городе, – мягко сказал лорд Хауэрд. – И надеюсь, не рассердитесь, если я скажу, что то, что вы делали там, вмешиваясь в мужские дела, – никуда не годится.

– Я знаю, – со вздохом согласилась Элизабет, – по крайней мере сейчас знаю. В то время я не задумывалась.