История магии и оккультизма

Мы представляем себе мага как владельца оккультных тайн, мастера эзотерической мудрости, использующего это знание во благо себе самому и другим людям. Это — «белый» маг, интересующийся не столько колдовскими трюками, сколько размышлениями о природе, в которой он обнаруживает действие удивительных сил там, где прочие видят только обыденные, привычные явления. Для него божественная сила не сосредоточена в Едином, но пронизывает все вещи мира.

Магами были три волхва из библейской легенды. К этим персонажам теологи на протяжении многих веков проявляли особый интерес. Некоторые считали волхвов астрологами и утверждали, что они отреклись от своего ущербного знания, признав в новорожденном Иисусе Спасителя. Но другие полагали, что волхвы были истинными мудрецами и к вифлеемским яслям их привело небесное знамение, посланное самим Богом. Иными словами Вифлеемская звезда была не обычным небесным телом, но чудесным светочем, различить который волхвы смогли лишь просветленным «внутренним зрением».

Владыки восточных империй часто держали таких «волхвов», т. е. магов-мудрецов, при дворе в качестве советников. Во времена эпидемий, голода или войны маг одним словом мог остановить катастрофу. Древние волхвы были духовными вождями народа — предшественниками пророков, — в отличие от колдунов, чьи злодеяния подрывали самые основы, на которых зиждилось общество. Но со временем «белые» маги утратили былую власть: их вытеснили святые новой религии. Теологи, убежденные, что из неортодоксальной теории и практики не может родиться ничего благого, зачислили «белых» магов в одну категорию с колдунами и ведьмами.

Итак, маг лишился официального статуса. Но осужден он был христианскими мудрецами не за свои познания, а за приверженность к языческим верованиям. Драгоценные же осколки древних знаний тщательно собирались и включались в мозаику новой картины мира. В эпоху Возрождения древняя магия обрела новую силу. Светская ученость, хотя и не освободившись от влияния религии, тем не менее, уже дерзала вторгаться в самые таинственные сферы познания. Многие с жадностью впитывали ранее запретное знание. Печатный станок уже работал на полную мощность: к 1500 году в Европе накопилось более восьми миллионов книг. Издавались не только Библия и разрешенные греческие авторы, но и множество работ, в значительной мере проникнутых магическими представлениями. Высоко ценились гадательные методики; в моду вошли пальмистрия, астрология, физиогномия и прочие оккультные искусства. Некоторые авторы даже признавали действенность магических заклинаний и смело выражали свое мнение по вопросам, на исследование которых догма прежде накладывала строгий запрет.

Восток волновал и привлекал европейцев теперь более, чем когда-либо. Крестоносцы приблизили Восток к Западу, и теперь, когда установились торговые связи со странами Средиземноморья, тайны восточных мудрецов теперь уже не казались столь непостижимыми, как прежде. Кроме того, открытие Америки нарушило равновесие сил в Европе. Социальные потрясения приняли самые разнообразные формы. Крестьянская война в Германии, Реформация, политическая экспансия дома Габсбургов, экономическое истощение, усугбляемое инфляцией, которая отчасти была вызвана импортом золота из Нового Света, и постоянная угроза турецких вторжений — все это порождало атмосферу нестабильности. Эти процессы ослабляли социальную структуру общества, а следовательно, создавали благоприятную почву для развития новых или хорошо забытых старых идей.

Магия стала самостоятельной отраслью науки. Лишившись своего древнего великолепия, маг, тем не менее, сумел найти официальное место в структуре христианского общества. Но в то же время набирали силу критики магии, высмеивавшие тех, кто верил в волшебство и чудеса. Скептицизм нашел свое воплощение в форме похвалы глупости. Все — суета суета; люди — грешники, и, более того, глупцы. В «Корабле дураков» Себастиан Брандт объявляет, что первый тур в танце дурака пляшет он сам, ибо он владеет множеством книг, которые не читает и не понимает. Магия увлекла в водоворот оккультизма и духовных лиц. Бенедиктинец Тритемий (1462 — 1516) побуждал Агриппу писать магические труды и сам писал трактаты об именах ангелов и их иерархии, о сокровенных каббалистических алфавитах и т. п.

В чрезвычайно интересном трактате Агриппы «Об оккультной философии» (в трех книгах) мы находим многочисленные наставления магу и чудотворцу. Агриппа рекомендует блюсти чистоту и достоинство. Творить чудеса возможно только за счет способностей души, «которая недостойна повелевать божественными субстанциями, когда перегружена излишним общением с плотью и чересчур занята чувствующей душой тела». Но несмотря на все эти нравственные предписания, мы не забываем, что чудотворство уже стало вполне мирским занятием.