История магии и оккультизма

«Под звон колокола белые одежды были заменены на черные. Стены также задрапировали черным бархатом». Является палач, и всю королевскую семью обезглавливают! За этим следует день траура и скорби, ознаменовавшийся не менее удивительными событиями. Розенкрейц видит в глубоком подземелье обнаженную Венеру, которая покоится на богато убранной кровати. В тайных коридорах здесь порхает Купидон. В саду, куда затем выводят героя и других адептов, растет чудесное древо, роняющее плоды в фонтан. «Сирены, нимфы и морские богини» приветствуют гостей Свадьбы. К берегу озера подплывают мистические корабли.

Затем девы приводят алхимиков в башню, где те принимаются за труд воскрешения Короля и Королевы. Здесь их взорам предстают золотые глобусы и зеркала между окнами, висевшие «таким образом, что всюду было видно только отраженное солнце». Разрезав алмазом золотой глобус, Розенкрейц и его товарищи извлекают оттуда белоснежное яйцо феникса. Вылупившийся птенец питается кровью обезглавленных Королей и Королев. Его кровь, в свою очередь, оживляет казненных, которые сперва являются в виде гомункулов, ростом не более десяти сантиметров. Затем эти малютки чудесным образом начинают расти и превращаются в нормальных младенцев. Возрожденных Короля и Королеву кладут рядышком на стол и накрывают белой тафтой, после чего переносят на кровать и задергивают занавесками. Под надзором Купидона повенчанная пара вступает в брак. Но роман на этом не кончается: следуют новые удивительные события. «Король и Королева сели играть в игру наподобие шахмат, но фигурами в ней были добродетели и пороки. Из игры можно было увидеть, как пороки сидят в засаде, устроенной против добродетелей, и каким путем можно избежать неожиданной встречи с ними». Лишь спустя несколько страниц роман внезапно обрывается посередине предложения. К нему приписана концовка: «Здесь недостает двух листов». Нам так и не удается узнать дальнейшую судьбу героя и проследить за новыми приключениями королевской четы.

«Химическая свадьба» утоляла жажду чудесного в читателе, позволяла ему вернуться к детским мечтам и открывала перед ним убежище, спасающее от житейской рутины. Ведь в каждом взрослом живет ребенок, которого по-прежнему тянет поиграть, — а какая игра может быть увлекательней, чем поиски тайного знания? Подземелья человеческой души сродни мистическим лабиринтам, во тьме которых происходят безмолвные встречи при свечах, сродни секретным тайниками между двойными стенами замка, скрывающим в себе ослепительные сокровища.

11. Тайные общества

Благодаря Валентину Андреа получило новый импульс к развитию масонское движение, зародившееся, вероятно, еще в VIII или IX столетии. В 1645 году несколько английских розенкрейцеров — в том числе знаменитый астролог Уильям Лилли, антиквар и алхимик Элайас Ашмол, Джон Парсон, Роберт Морэй и др. — собрались, чтобы объединить усилия. Секретность, которой они окутали свой кружок, эти оккультисты оправдывали нетерпимостью жестокого века, который обрушил бы на них гонения и злобу. Однако, соблюдая тайну, они, тем не менее, должны были как-то вербовать новых сторонников. Решение этой проблемы нашел Элайас Ашмол. Поскольку традиция обязывала всякого лондонца быть членом корпорации, Ашмол зарегистрировался как каменщик; прочие последовали его примеру и получили возможность свободно встречаться в здании гильдии каменщиков. От этой группы ашмолианцев и берет свое начало церемониал масонов — вольных каменщиков.

Эта «игра в розенкрейцеров» была ничуть не менее серьезной, чем древние мистериальные обряды. Смыслом ее было обретение истинной магии, а отнюдь не притворство. Магия символизировала власть человека над материальным миром, воплощая в себе уверенность в том, что за счет правильных мыслей и действий маг может взойти в высшие сферы, где все люди — братья. Такое достижение было повыше рангом, чем полеты ведьмы на метле. Все тайные братства исповедовали веру в благородство человека, в безграничность его силы, в права человека и в то, что долг человека — объединить под сенью «Святого Духа» всех людей. Но пока не исполнена эта титаническая миссия, пока человечество не достигло универсального единения, розенкрейцеры вынуждены встречаться со своими ближними не в возвышенных интеллектуальных сфер, а в таинственном зале собраний общечеловеческой души, коллективного бессознательного. Андреа называет этот «зал» Королевским Замком; маг Сен-Мартен (1743 — 1803) описывает его как храм, в который войдут в один прекрасный день люди, исполненные душевного покоя и духовной жажды.