История махновского движения (1918 – 1921 гг.)

Несомненно, большевизм — историческое явление не только русского, но и международного значения. Он — выразитель не только социального, но и психологического типа. Он выдвинул многочисленную группу лиц — цепких, властных, чуждых какой бы то ни было общественной и моральной сентиментальщины и не останавливающихся ни перед какими средствами в борьбе за свое торжество. И он же выдвинул соответствующего этой группе руководителя. Ленин не только вождь партии — он, что значительно важнее, вождь определенного психологического типа людей. В нем наиболее совершенно и могуче проявлен этот тип, по нем сверяется отбор и идет группировка боевых наступательных сил мировой демократии. Основной чертой психологии большевизма является утверждение своей воли путем насильственного устранения воли всех остальных, абсолютное подавление личности, низведение ее до неодушевленного предмета. В этих чертах нетрудно узнать древнюю господскую породу людей. И действительно, во всей русской революции большевизм проявляет себя исключительно властническими жестами. В нем нет и тени того, что составит основную черту будущей подлинно социальной революции трудящихся — жажды работать, работать, не жалея рук, плеч и спины, работать до последних сил, до самозабвения во имя народного блага. Все его усилия, подчас огромные и упорные, свелись к созданию властнических органов, которые в отношении народа являются старой начальнической угрозой и окриком.

Остановимся несколько на тех преобразованиях, которые большевизм ввел в жизнь рабочих и крестьян, сообразно со своей коммунистической идеологией.

Национализация промышленности, земли, городских жилищ, торговли и избирательное право для рабочих и крестьян — вот основы чисто большевистского коммунизма. Конкретно «национализация» вылилась в абсолютное огосударствление всех форм народной жизни. Не только промышленность, транспорт, образование, органы продовольствия и т. д. сделались собственностью государства, но весь рабочий класс, каждый рабочий в отдельности, его труд и энергия; даже профессиональные и кооперативные организации рабочих и крестьян были огосударствлены. Государство — все, отдельный рабочий — ничто. Это главная заповедь большевизма. Но государство олицетворяется чиновниками, и фактически они являются всем, рабочий класс — ничем.

Национализация промышленности, вырвав рабочих из рук отдельных капиталистов, отдала их в более цепкие руки одного вездесущего хозяина-капиталиста — государства. Отношения между рабочим и этим новым хозяином те же, что были раньше между трудом и капиталом, с той лишь разницей, что коммунистический хозяин — государство — не только эксплуатирует трудящихся, но и карает их сам, так как обе эти функции — эксплуатация и наказание — совмещены в нем одном.

Наемничество осталось в прежнем нетронутом виде, приняв характер государственной обязанности. Профессиональные союзы утратили все свои естественные права, превратившись в органы полицейского надзора над рабочими массами. Выработка тарифов, размер заработной платы, прием и увольнение рабочих, общее руководство предприятиями, распорядок внутри их и т. д., — все это составляет неотъемлемое право партии, ее органов или ее агентов. Роль же профсоюзов в этом и во всех прочих областях производства — чисто обрядовая: они должны поставить свои подписи под готовыми и не могущими быть опротестованными или измененными постановлениями партии.