История Малороссии - 1

«Июня 17, в среду, 1649 года, есть тот пресловутый день, который должен быть всегда достопамятным в истории Малороссийской: «так говорит красноречивая наша летопись: «он есть решитель освобождения народа Русского от ига Польского, и в нем положен камень основания новой эпохи того народа. Пред восходом солнца стала многочисленная Польская армия в виду армии козацкой, многолюдством своим подобная грозной туче, закрывающей горизонт и помрачающей солнце. «Всадники ее, блестящие своею сбруею и богатым убранством, представляли молнию, сверкающую в ночной темноте; а от множественной конницы подымающаяся пыль возносилась вихрями своими до облаков и помрачала зрение человеческое опускаясь на землю. Гетман, разъезжая безпрерывно по своим Флангам, приказывал не спешить выстрелами, а допускать неприятеля в, самую ближайшую дистанцию, не смотря на его пальбу и порывчивость. Но только как он сблизился к линиям козацким, то открыта была вдруг пальба из пушек и ружей, и от скрытой конницы произведена разсыпная атака во фланг и в тыл неприятельский. Гром и пальба, с обеих сторон производимые, и кружение дыма, сделавшись от безпрерывных выстрелов, закрывали на долгое время решимость сражения; наконец поднявшийся крик в средине армии Польской, дал знать, что то делается для вспящения ухода новых войск из их линий, которые во многих местах разорвали свой фронт и поделали в нем страшные интервалы, перемешав и разстроив старых своих воинов. Гетман, то приметивши выслал на слабые места неприятельские одну фалангу пехоты своей с частию конницы, взятой из резерва; а пехота сия, ударив на разстроенного неприятеля копьями, тотчас обратила его в бег. Неприятель, покушавшийся окружить высланную пехоту, был встречен резервом козацким, обращен также в бегство, а за тем и вся армия Польская, первее подаваясь понемногу назад, наконец совсем побежала в разстройстве; а Гетман, оставив на месте сражения для осторожности одну только фалангу, велел всем прочим войскам гнать и поражать неприятеля. Убийство при сем над Поляками было страшное и повсеместное; конница, прежде делавшая разсыпную атаку нападала на уже на бегущего неприятеля целою лавою или фронтом, и он, бывши в разстройстве, не мог стоять и обороняться против копьев, а спасался бегством. Сам Король несколько раз был окружен козаками, но к нему никто но прикасался, и даже ничем на него не метил, а пропускал его с почтением: и он бросил от себя в одну партию кошелек с деньгами, а в другую партию дал часы золотые, ее командиру, который принял их, снявши с себя шапку, с великим почтением, уверив притом Короля, что он может ехать спокойно и ни чем не тревожась, ибо его ни кто нетронет, а всяк чтит с благоговением, яко особу священную. Король, вздохнув и приподняв руки, говорил Старшине козацкому: «как я обманут от льстецов своих, называвших вас козаков грубиянами и варварами! Напротив вижу я в вас благородных воинов и великодушных Христиан «. — Погоня и убийство над Поляками продолжилось до захождения солнца; дорога и поле покрыты били мертвыми и умирающими Поляками на 15 верст разстояния. На месте сражения сочтено и погребено до двадцати тысяч, а в том числе много вельмож и знатных чиновников, кои погребены в одной каплице Католической; а в добычу достался обширный стан армии Польской «со всеми запасами и обозами, вся артиллерия с ее парками и весь стан Королевский и Вельможский с богатыми палатками, сервизами и экипажами. Словом сказать, обогатили и обременили добычею сею всю армию козацкую.»

17 Июня.

Так разсказывает об этой решительной битве наша летопись. Польские писатели хвалятся нам подвигами своих военачальников. Их армия была расположена в следующем порядке: Великий Канцлер Оссолинский командовал правым крылом, которое состояло из конниц: Королевской, Воевод Бельжского и Подольского, Донгофа, и несколько пехотных полков. КнязьКорецкий и Юрий Любомирский начальствовали на левом крыле, к ним присоединился Пузовский и другие Полковники. Центр, где находился и сам Король, был под командою Генерал-Маиора Гувальда и Краковского Губернатора Вольфа; тут находились полки Немецкие, шесть сот человек пехоты, нанятых иждивением Подканцлера Сапеги.