История Малороссии - 1

Василий Липула, Молдавский Господарь, был изувер и тиран над подданными. Печатая книги церковные, строя монастыри, обдаривая щедро духовенство, в одно и тоже время он молился Богу и резал уши Молдаванам и носы Молдаванкам. В двадцать три года своего управления, он приговорил к смертной казни более четырнадцати тысячь мужчин, и перетопил почти столько же женщин. В довершение народного бедствия, Господарь имел племянника, который обезчестил четыре тысячи девиц, если верить Шаммасу-Булосу, Архидиакону Павлу, который странствовал с Патриархом Макарием в Москву, и был очевидцем подвигов Липулы, и подвигов Тимофеевых. Этот племянник Господарский по ночам врывался в домы для похищения девиц. Семейства жаловались, Бояре и народ роптали, наконец долготерпение Молдаван прекратилось. Вельможи изменили; войско пришло в неповиновение.

Матвей Радука, Волохский Господарь, и Ракоча, Ван Трансильванский, воспользовались замешательством и согнали Василия с Господарства. Мы видели, как тогда он обратился к Хмельницкому как Гетман с согласия Султана отправил на помощь Василию сына своего и Тугай Бея с четырьмя тысячами Татар. При Тимофее были преданные Гетману Старшины козацкие, и восемь тысячь козаков регистровых и охочекомонных. То было в 1648 году Сентября 17-го.

Тимофей возвратил Липуле Господарство; но из похода пришел в Малороссию, влюбленный в дочь его Ирину; застав Богдана под Зборажем, признался ему в любви, и просил быть сватом. Гетман поручил все дело Паше Силистрийскому, тот обещал и сам ходатайствовать и просить Султана о предстательстве; но Липула, которого старшая дочь была за Великим Литовским Гетманом, Князем Янушем Радзивилом, по вражде ли зятя своего с Хмельницким, или из гордости, не хотел выдать Ирину за Тимофея. В нее был влюблен, одни говорят, Князь Дмитрий Вишневецкий, другие, Потоцкий. Народная песня говорит, — Потоцкий. Господарь принуждал дочь вытти за Магната, которого она ненавидела. Мать, Домна, держала сторону дочери, а Ирина была влюблена в молодого Хмельницкого.

И впрочем, судя по достоинствам Тимофея, описанным Архидиаконом Алепским, Павлом, человеком, который был с ним знаком, трудно было девушке не влюбиться в него. «Никто не мог противустать ему; так он был храбр и отличный всадник! Действительно, он был самый храбрый человек в мире: он стрелял из своего лука сперва правою рукою, а потом левою; рубил и колол саблею; после того стрелял из ружья; словом, он переберет бывало все оружия, которыми всегда увешан, пока не истребит пред собою всех неприятелей. Ага Казначейства и Капиджи-Баши, которые прибыли из Константинополя, чтобы преклонить дело на сторону Султана, и находились при новом Бее, были свидетелями этих подвигов и изумлялись искусству Тимофея в верховой езде и храбрости. Никто не мог в него попасть из ружья, или другим оружием — так он был искусен в верховой езде, и с быстротою молнии вертелся вокруг туловища своей лошади.»

Но ничто не подействовало на Василия; ни благодарность к Тимофею за возведение на Господарство, ни храбрость его, ни предстательство Паши и Султана, ни желание жены, ни любовь дочери. Господарь предпочел Потоцкого, отказал молодому Хмельницкому: это огорчило старого Хмельницкого.

И он с согласия Султана обещал Господарю, прислать сто тысячь сватов, которые волею или неволею высватают Ирину за Тимофея. Молдаване испугались, приступили к Господарю с требованием, чтоб, для спасения края, он выдал дочь. Липула попросил у Поляков помощи против Хмельницкого. Десять тысячь войска, под предводительством Гетмана Калиновского и других Магнатов, явились близ Ладыжина; они не хотели выдать невесты Тимофею. Старый Хмельницкий советовал Калиновскому отойти оттуда, и предостерегал его, что свадебные гости, которые провожают жениха, будучи навеселе, по свадебному, могут ему нанести какое нибудь неудовольствие; а между тем, тридцать шесть тысяч Козаков и Татар шли спрашивать у Липулы согласия.

За Днепром зимовала Польская армия; Буг был в полноводии. Однакож зто не помешало ему, Калиновскому, соединиться с нею. Хмельницкий обрезал хвост и гриву у коня, сплел веревку, надел коню на шею вместо оброти, и послал его в Дар Коронному Гетману.

Наконец появились Татары перед Поляками; они напали на них, и начали отступать. Тем показалось это бегством; должно было преследовать, и вдруг Тимофей, достойный сын и ученик отца, ударил на обозы, вытеснил стрелков из лесу, и Поляки были поставлены между двух огней. Три дни продолжалась сеча, козаки и Татары врезались в Польские ряды, и пощады никому не было. Голова Коронного Гетмана Калиновского, голова Марка Собеского, голова Пржзиемского принесены были Хмельницкому к ногам. Мурзы избавили от смерти только десять Магнатов, Староста Черниговский и Любечский, Самуил, сын Каливонского, также погиб от козаков в селе Бубновке. Татары разсеялись по всему Королевству и так испугали жителей, что из Варшавы многие бежали в Данциг.