История Мексиканской революции. Том 1. Истоки и победа 1810-1917 гг.

В социальном отношении делегаты представляли собой победивший в революции новый средний класс. К нему можно было условно причислить около 85% участников съезда. Еще 15% были из рядов «униженных и оскорбленных»: рабочих, пеонов и крестьян. Аристократия, разгромленная в войне против Уэрты, в Керетаро отсутствовала. По роду занятий 220 делегатов распределялись так: 62 адвоката (со времен Хуареса представители этой профессии были особенно политически активны в Мексике), 22 высших офицера, 19 земледельцев (сюда причислялись и крестьяне, и землевладельцы), 18 учителей, 16 инженеров и столько же врачей, 14 журналистов, 7 бухгалтеров, 5 профсоюзных лидеров, 4 шахтеров, 3 железнодорожника, 2 аптекаря, 1 актер и еще 31 представитель иных профессий.⁴⁶⁵ То есть это был скорее бедный средний класс, который смел старую аристократию и впервые со времен Хуареса снова получил возможность вершить судьбы страны.

Около 150 делегатов занимали должности в государственных органах штатов времен Мадеро или в аппарате управления конституционалистов 1914-1915 годов. Именно на этих людей и рассчитывал Карранса.

С политической точки зрения на съезде сразу же выделились две основные группы. Большинство консервативных сторонников Каррансы - 31 человек - прежде были депутатами разогнанного Уэртой в октябре 1913 года Конгресса. Поскольку тогда они входили в «блок обновления», в Керетаро их именовали «обновленцами». Это были главным образом гражданские лица, не руководившие крупными воинскими формированиями в годы революции. Другая группа называлась «якобинцами» и ориентировалась на радикальные взгляды Обрегона и Кальеса.

Люди Обрегона сразу же попытались дать бой «обновленцам», стремясь не допустить их регистрации в качестве депутатов съезда. «Якобинцы» говорили, что бывшие члены Конгресса голосовали за избрание Уэрты президентом, а потом полгода поддерживали его, - таким не место на съезде сторонников революции. Однако лидеру «обновленцев» министру образования Феликсу Палавичини (в июне 1915 года вместе с Каррансой изгнавшему из правительства членов Революционной конфедерации) удалось со ссылкой на Каррансу доказать, что члены Конгресса остались в Мехико лишь для того, чтобы вредить Уэрте.⁴⁶⁶ Естественно, Карранса поддержал эти сомнительные утверждения. Ведь и он сам был готов признать Уэрту, если бы тот сохранил за ним пост губернатора штата Коауила.

Отбив первую атаку «якобинцев», сторонники Каррансы продолжали развивать успех. Им казалось, что в юридической казуистике споров вокруг новой Конституции они смогут перехитрить вчерашних клерков и учителей, ставших генералами. Председателем съезда был избран сторонник Каррансы Луис Мануэль Рохас, а другой «обновленец» Хосе Нативидад Масиас возглавил ключевую комиссию по выработке проекта Конституции.

Духовным лидером и организатором «обновленцев» стал Палавичини, быстро превратившийся в открытого врага Обрегона. Антипатия была взаимной. На одном из приемов Обрегон, повернувшись к Палавичини, журналисту, курировавшему всю печать конституционалистов, заявил, что считает журналистику самой легкой профессией. Тот поинтересовался, почему. «Потому что все, что вам надо делать, так это писать обо всем, ни в чем не разбираясь». Палавичини ответил, что профессия военного героя еще легче, потому что можно сидеть в глубоком тылу, а после победы присвоить ее себе. Обрегон сильно обиделся - ведь он-то всегда руководил войсками в бою лично, о чем и свидетельствовало его тяжелое ранение, превратившее молодого еще мужчину в инвалида.

Палавичини, кичась своим образованием, оскорблял не только Обрегона. Одного инженера-металлурга он обвинил в том, что тот не знает арифметики, других делегатов именовал «блохами» или «малолетними идиотами».⁴⁶⁷ Собственно, так же о вчерашних мелких служащих думал и помещик Карранса, но старался держать подобные суждения при себе. Неудивительно, что полномочия Палавичини, второго человека в правительстве после самого Каррансы, были признаны съездом с большим трудом.

Когда Карранса представил съезду свой проект новой редакции Конституции 1857 года, выяснилось, что ничего нового в этой редакции нет. Карранса следовал классическому кредо мексиканского либерализма середины XIX века: главное - зафиксировать политические права и свободы, а экономическое развитие будет осуществляться и без вмешательства государства. При этом, что логично, в Конституции практически ничего не говорилось об улучшении положения рабочих и крестьян, составлявших более 80% населения страны.

Основная борьба по проекту Каррансы развернулась вокруг трех основных моментов: отношения церкви с государством (классическая тема мек-

сиканского либерализма), аграрной реформы и решения рабочего вопроса. К тому же «якобинцы» именно в силу свое нацеленности на социально-экономические реформы выступали за сильное централизованное государство, а Карранса предлагал как раз отдать все социальные вопросы в компетенцию отдельных штатов.