История Мексиканской революции. Том 2. Выбор пути 1917-1928 гг

Однако в целом забастовки рабочих во времена Обрегона носили не только экономический, но и политический характер, хотя даже по сравнению с некоторыми мелкими торговцами рабочие жили относительно неплохо. В 1921 году в Мексике было зафиксировано 310 забастовок, а годом позже - 361.

Например, в феврале-марте 1921 года всеобщую забастовку объявили железнодорожники. Эти события ознаменовали отход «сторонника пролетариата» Обрегона от поддержки рабочих, которой те пользовались еще во время короткого правления де ла Уэрты.

Железнодорожники были настоящей костью в горле правительства. Во-первых, их профсоюз, один из самых влиятельных в стране и насчитывавший 28 тысяч членов,²²³ вышел из КРОМ и примкнул к коммунистам. Министр труда и лидер КРОМ Моронес создал альтернативный профсоюз железнодорожников, но никакого влияния даже при поддержке властей эта организация так и не завоевала. Во-вторых, Обрегон хотел реприватизировать железные дороги, чтобы избавиться от висевшего на них долга, являвшегося частью государственного. Но частные инвесторы требовали резкого сокращения зарплаты персонала, а независимый профсоюз железнодорожников был против этого.

Полпред Пестковский совершенно верно отмечал в своем донесении в Москву в 1925 году: «Так как для мексиканского правительства железные дороги имеют, прежде всего, стратегическое значение, то оно стремится всегда к уничтожению каких бы то ни было железнодорожных союзов».²²⁴

Правительство руками КРОМ само спровоцировало забастовку на железных дорогах. Под давлением Моронеса из единого профцентра железнодорожников вышли два профсоюза. После этого директор национальной железнодорожной компании Франсиско Перес отказался признать независимый профсоюз партнером по коллективным переговорам.²²⁵ В ответ про-фцентр железнодорожников объявил забастовку, к которой присоединились 80% персонала железных дорог. Только в столице бастовали около 8 тысяч железнодорожников.²²⁶ Впервые в истории Мексики забастовка перестала быть отраслевой - многие профсоюзы (текстильщики Пуэблы, электрики и трамвайщики столицы) под влиянием только что созданного ВКТ и при поддержке компартии объявили стачки солидарности. Забастовщики требовали признания независимого профсоюза железнодорожников и отставки Переса.

Обрегон обвинил железнодорожников в саботаже и заявил, что забастовщики победят только тогда, когда смогут отстранить его от власти. Сам трудовой конфликт президент пытался представить как спор между различными профсоюзами. «Я согласен, что надо защищать передовые принципы, победы которых за последние годы добился рабочий класс всего мира и нашей страны в частности. Но над этими принципами стоит принцип авторитета государственной власти».²²⁷ На железных дорогах было введено военное положение, и поезда под охраной солдат водили штрейкбрехеры из числа мексиканских эмигрантов в США, которых КРОМ вернул на родину с помощью АФТ. Лидеры КРОМ, особенно Моронес и Тревиньо, произносили зажигательные речи, отстаивая «свободу труда», то есть право тех, кто не входил в профсоюз, продолжать работу невзирая на забастовку.

Если бы не вмешательство де ла Уэрты, забастовка была бы разгромлена. Возможно, не обошлось бы без многочисленных человеческих жертв и арестов. Однако помощь бывшего временного президента ²²⁸ и компартии привела к тому, что стачка закончилась победой: властям пришлось признать независимый профсоюз. Выполнил де ла Уэрта и главное требование бастующих - уволил директора железных дорог, что было хлесткой пощечиной КРОМ, незадолго до этого заключившему с тем секретное соглашение о разгроме забастовки.

Второй мишенью правительства стал столичный профсоюз трамвайщиков (4 тысячи членов), также примыкавший к ВКТ и компартии. Если железнодорожники могли стачкой парализовать всю страну, то трамвайщики легко могли бы сделать то же самое с Мехико. Карранса 7 мая 1919 года вернул временно национализированную в ходе революции столичную трамвайную компанию англо-канадской (фактически британской) фирме.²²⁹ Старые новые владельцы начали активную борьбу с профсоюзом, под разными предлогами увольняя активистов. Трамвайщики образовали свой единый профцентр под прямым влиянием Красного профсоюзного конгресса.

В начале 20-х годов экономическое положение трамвайщиков ухудшилось, так как на улицах Мехико появились автобусы. Англо-канадские владельцы трамваев стали вкладывать деньги в атобусный парк и снижать инвестиции в развитие трамвайной сети. Для трамвайщиков это оборачивалось сокращением зарплаты и увольнениями, что вынуждало профсоюз действовать более агрессивно.