История Мексиканской революции. Том 3. Время радикальных реформ 1928-1940 гг.

16 июля 1936 года рабочие-электрики начали забастовку, охватившую столичный округ, а также штаты Мичоакан, Герреро, Идальго и другие. Портес Хиль направил президенту шифрованную телеграмму, предлагая запретить стачку, которая сопровождается «пагубной» (читай - коммунистической) агитацией. КТМ объявила стачку солидарности, к которой присоединились более 60 тысяч рабочих. 19 июля в Мехико прошли массовые митинги и демонстрации в поддержку электриков.

Противостояние показало всю необходимость образования единого профцентра - КТМ удалось собрать солидные средства, чтобы обеспечить семьи рабочих во время вынужденного простоя.

Возможно, позиция Карденаса относительно забастовки электриков окончательно сформировалась тогда, когда бастующие рабочие стали требовать национализации иностранных компаний. Забастовка была объявлена законной, а полиция и армия охраняли митинги стачечников. Когда компания отказалась вести с профсоюзом переговоры, Карденас пригрозил ее экспроприировать⁴⁵².

Это и стало решающим фактором успеха стачки. 25 июля 1936 года руководство «Компания де Лус» подписала с профсоюзом соглашение, по которому удовлетворялись основные требования рабочих.

Забастовка, а точнее, непримиримая позиция предпринимателей привела к тому, что были внесены изменения в Трудовой кодекс, обязавшие хозяев оплачивать праздничные дни. Это означало рост заработной платы на 16,66%.

Пример электриков оказался заразительным. В июле - октябре 1936 года забастовки охватили иностранные нефтяные компании «Уастека Петролеум», «Пирс Ойл», АСАРКО и «Эль Агила». В стачках участвовали более 5 тысяч рабочих. Забастовки сопровождались поджогами месторождений и убийствами некоторых представителей руководства компаний.

Бизнесмены, прежде всего американские, ответили на усиление забастовочной борьбы давлением на правительство, чтобы побудить его прекратить стачки. Например, американская компания «Стандард Фрут» пригрозила, что полностью уйдет из Мексики (она вела бизнес в штате Веракрус), если ее не защитят от «чрезмерных требований рабочих»⁴⁵³. Другие американские компании, например «Америкэн Смелтинг», пытались через суды добиться приостановления или отмены решений государственных арбитражных комиссий, но в основном безуспешно.

Под влиянием жалоб американского бизнеса в 1936 году изменилась тональность депеш посла Дэниэльса в Вашингтон. Он сообщал, что правительство Карденаса приступило к наступлению на частный бизнес, возможно, для того чтобы спровоцировать конфликт с США.

Особенно волновались нефтяные компании, помнившие явное недоброжелательное отношение к себе Карденаса, когда он в 1925-1928 годах командовал войсками в нефтеносном районе Мексики. Уже в середине 1935 года представители американского нефтяного бизнеса предупредили государственный департамент, что в Мексике не исключена национализация всей нефтяной промышленности и США надо подготовить ответные экономические санкции против Мексики⁴⁵⁴.

Сопротивление предпринимателей справедливым требованиям рабочих и их явное нежелание соблюдать положения Трудового кодекса вынудили президента в конце октября 1936 года внести в Конгресс проект закона об экспроприации, который был утвержден парламентом 23 ноября.

Закон формально развивал положения статьи 27 мексиканской Конституции, в которой говорилось, что общественное благо имеет приоритет пред частным. В нем уточнялось, как и по каким основаниям в Мексике может быть экспроприирована частная собственность. Оснований было много: в целях «общественного блага», для учреждения, поддержания и эксплуатации общественных служб (например, связи), для санации городов и портов, для строительства школ и больниц, для сохранения природы и памятников культуры, для удовлетворения общественных нужд в случае войны и беспорядков, для сохранения общественного спокойствия, для охраны и поддержания природных ресурсов, для создания предприятий, призванных удовлетворять общественные нужды, для создания населенных пунктов.

По закону, одобренному компартией как пример «революционного законодательства», можно было передать в собственность государства практически любое частное предприятие. Собственник получал право на обжалование решения об экспроприации, которое должно было быть опубликовано в открытой печати. Закон предусматривал и другие меры - например временное управление или секвестр.

В законе провозглашалось, что государство обязано выплатить собственнику компенсацию, однако предприниматели в это не верили, тем более что порядок компенсации не детализировался. К тому же сумма компенсации базировалась на стоимости имущества, которое сами предприниматели предоставляли государственным органам для целей налогообложения, а эта стоимость практически во всех случаях была заниженной.