История мира в 10 1/2 главах

Никто из этих евреев — половину которых составляли женщины и дети — не собирался в ближайшем будущем возвращаться в Германию. Однако, согласно правилам судоходной компании, все они были вынуждены купить обратные билеты. Этот взнос, объяснили им, предназначается для покрытия расходов в случае возникновения «непредвиденных обстоятельств». После высадки в Гаване пассажиры должны были получить квитанции с указанием неизрасходованного остатка. Сами деньги лежали на специальном счете в Германии; если люди когда-нибудь вернутся туда, они смогут забрать их. Обратную дорогу пришлось оплатить даже тем евреям, которых освободили из концлагерей с предписанием немедленно покинуть фатерланд.

Вместе с билетами беженцы получили разрешения на высадку от начальника кубинской иммиграционной службы; он лично гарантировал им беспрепятственный въезд в свою страну. Это он назвал их «туристами, путешествующими в развлекательных целях», и за время рейса некоторым из пассажиров, особенно юным, удалось совершить крутой переход от презираемого Untermensch'a к ищущему развлечений туристу. Возможно, бегство из Германии казалось им таким же чудом, как спасение Ионы из китового чрева. Каждый день были еда, питье и танцы. Несмотря на то что гестаповская ячейка предупредила членов экипажа о необходимости соблюдать Закон в Защиту Германской Крови и Чести, взаимоотношения полов в этом круизе развивались обычным образом. В конце рейса был устроен традиционный костюмированный бал. Оркестр играл Глена Миллера; евреи изображали пиратов, матросов и гавайских танцовщиков. Несколько веселых девиц, задрапировавшись в простыни, обратили себя в арабских женщин из гарема, чем вызвали неудовольствие ортодоксально настроенных пассажиров.

В субботу 27 мая «Сент-Луис» бросил якорь в гаванском порту. В четыре утра прозвучал сигнал подъема, а полчаса спустя — гонг к завтраку. Лайнер окружили лодки: в одних приплыли торговцы кокосами и бананами, в других — родственники и друзья, выкрикивающие имена вновь прибывших. Над кораблем подняли карантинный флаг, что было в порядке вещей. Капитану полагалось заверить начальника медицинской службы гаванского порта в том, что на борту нет «идиотов, или сумасшедших, или страдающих заразными или отталкивающими заболеваниями». Когда это было сделано, офицеры иммиграционной службы занялись пассажирами — они изучали их документы и указывали, в каких местах на пирсе им предстоит получить багаж. Пятьдесят беженцев собрались у трапа в ожидании катера, который должен был доставить их на берег.

Иммиграция, как и эмиграция, — это процесс, в котором деньги играют не менее, а часто и более важную роль, чем принципы или законы. Деньги гарантируют принимающей, а в случае с Кубой — промежуточной стране, что новоприбывшие не станут обузой для государства. Деньги также служат для подкупа должностных лиц, выносящих это решение. Глава кубинской иммиграционной службы уже успел заработать на кораблях с евреями очень много денег; президент Кубы заработал их недостаточно. Поэтому президент издал указ от 6 мая, объявляющий туристские визы тех путешественников, истинной целью которых является иммиграция, недействительными. Относилось ли это к пассажирам «Сент-Луиса»? Корабль вышел из Гамбурга после того, как был опубликован новый закон; с другой стороны, разрешения на высадку были получены раньше. Споры по этому вопросу могли съесть много времени и денег. Президентский указ имел номер 937 — суеверные, должно быть, заметили, что именно столько пассажиров покинули Европу на борту «Сент-Луиса».

Высадка застопорилась. Девятнадцати кубинцам и испанцам, а также трем пассажирам с визами, имеющими законную силу, позволили сойти на берег; остальные 900 или около того евреев ждали результата переговоров, в которых попеременно участвовали президент Кубы, начальник иммиграционной службы, судоходная компания, местный комитет помощи нуждающимся, капитан корабля и юрист, приплывший из нью-йоркского штаба Объединенного Распределительного Комитета. Проблему обсуждали несколько дней. В рассмотрение были включены такие факторы, как деньги, гордость, политическое честолюбие и мнение кубинской общественности. Капитан «Сент-Луиса», не доверявший ни местным политикам, ни собственной судоходной компании, был убежден по крайней мере в одном: если закроют доступ на Кубу, то Соединенные Штаты, право на последующий въезд в которые имели многие пассажиры, наверняка примут их раньше обещанного.