История мира

Одна из наиболее сильных политических групп пыталась разрешить данную проблему, провозглашая «раздел имущества». Группа эта стремилась к усилению и более широкому распространению собственности. Совершенно иным путем шли к решению данной проблемы первые социалисты — короче говоря: коммунисты которые желали совершенно «отменить» частную собственность. Государство (следует понимать: государство демократическое) должно было забрать в свое владение все то, что до сих пор являлось частной собственностью.

Все это выглядит парадоксально — люди, стремящиеся к одним и тем же целям: счастью и свободе, предлагают: одни — как можно более распространенную частную собственность, а другие — ее полнейшее уничтожение. Но так оно и было. Причиной же этого парадокса является тот факт, что собственность не является какой-то единой вещью, но множеством самых разнообразных вещей.

Только лишь на протяжении XIX века было замечено, что собственность представляет собой огромный комплекс частных собственностей самой различной стоимости и различных сфер деятельности; что многие вещи (как например, тело, орудия труда художника, одежда, зубные щетки) до конца и неотвратимо являются личной собственностью, и что одновременно существует длинный список вещей (железные дороги, всякого рода машины, дома, обработанные сады, яхты), по поводу которых следует хорошенько поразмыслить, могут ли они и до какой степени быть частной собственностью, либо, в какой-то степени они являются общественным достоянием и — в связи с этим — должны подчиняться распоряжениям государственной администрации, чтобы использоваться в интересах всех граждан. Практическая сторона этих проблем входит в политические сферы и связывается с проблемой создания и содержания эффективной государственной администрации.

Критика частной собственности до сих пор еще является скорее предметом бурных и страстных дискуссий, чем научных исследований. С одной стороны стоят индивидуалисты, которые пытаются защитить и расширить свободное распоряжение тем, чем обладает каждый из нас; с другой же стороны, социалисты, которые во многих случаях желали бы всех нас оставить ни с чем или же в значительной мере ограничить наше положение как собственников. На практике же мы видим широчайшую шкалу оттенков между крайним индивидуалистом, не признающим даже налогов, необходимых для содержания правительства, и коммунистом, вообще не признающим какой-либо собственности. Обыкновенный нынешний социалист является так называемым «коллективистом»; в значительной мере он допускает частную собственность, но такие вопросы как образование, сообщение, шахты, землю, большую часть массового производства товаров первой необходимости и т. д. он отдает в руки высокоорганизованного государства. Похоже, что в настоящее время разумные люди все более склоняются к умеренному социализму, действующему по научно разработанному плану. Становится все более заметно, что непросвещенный человек не может легко и плодотворно сотрудничать в массовых предприятиях, и что каждый шаг в направлении более усложненного государства, и каждая функция, которую государство отнимает у частной инициативы, требует параллельного прогресса в области воспитания, а также соответствующей критики и контроля. Но и политические методы современного государства, и его давление на всех нас, и журналистика являются все еще слишком суровыми, чтобы содействовать или заинтересовывать в расширении коллективной деятельности.

Торги между работниками и работодателями, в особенности же — между эгоистичными работодателями и упорствующими рабочими, привели к распространению излишне резкой и элементарной формы коммунизма, связываемой с именем Маркса. Свои теории Маркс основал на уверенности, будто людские умы заняты исключительно экономическими потребностями, и что в нынешнем состоянии нашей цивилизации конфликт между интересами класса владельцев и интересами народных масс существует в силу неизбежности. С прогрессом просвещения, вызванным механической революцией, все это громадное большинство трудящихся станет более классово сознательными и солидарно встанет на борьбу против (осознавшего себя классово) правящего меньшинства. Маркс предсказывал, что сознательные рабочие возьмут власть в собственные руки и создадут новое социальное государство. Антагонизм, восстания, возможность революции — все это вполне понятно, только из этого не вытекает, что они должны породить новое социальное государство либо сделаться чем-то иным, чем процессом разрушения. Марксизм, выставленный на пробу в России, как мы это еще увидим, оказался особенно нетворческим.