История мира

Еда и лечение были возвращением к самым элементарным вещам. Карл так никогда и не привык к самостоятельному чтению, но требовал, чтобы ему читали вслух за обедом, как это делал Карл Великий, после чего, как прибавляет от себя хроникер, делал от себя «сладостные и богоспасительные замечания». Карл забавлялся механикой, слушал музыку или проповеди и проявлял определенный интерес к государственным делам, которые все еще доходили до него. Смерть императрицы, к которой он был весьма привязан, обратила его мысли к религии, что приняло форму скрупулезности и церемониальности; каждую пятницу в компании монахов он занимался самобичеванием, причем столь усердно, что кровь лилась ручьями. Все эти «упражнения», да еще подагра, развили в Карле ханжество, до сих пор затеняемое политической предусмотрительностью. Появление протестантских проповедников неподалеку от Вальядолида привело его в бешенство. «Передай от меня великому инквизитору и всему совету, чтобы они были на постах, и чтобы они приложили топор к корням еще до того, как зло успеет разрастись…» Он размышлял о том, а не было бы лучше отбросить в этих вопросах естественный ход правосудия и не проявлять какого-либо милосердия; «в противном случае, преступники, по отношению к которым проявлена милость, могут вернуться к своим преступлениям». Образцом же он выставлял собственное поведение в Нидерландах, «где все, кто погряз в заблуждениях, были сожжены живьем, а тому, кого удалось склонить к покаянию, всего лишь отрубили голову».

Чуть ли не символичным, в связи с местом и значением Карла в истории, является его живая заинтересованность похоронами. Он как будто бы чувствовал, что нечто великое в Европе упокоилось и нуждается в похоронах, что над чем-то следует написать Finis. Карл не только принимал участие в любых похоронах, проводимых в Юсте, но и устраивал богослужения за умерших дальних родственников, в особенности же — в каждую годовщину смерти жены; и в конце концов устроил похороны самому себе.

«Часовня была обита крепом, так что сотни свечей едва пробивались через мрак. Монахи в орденских сутанах и весь императорский двор в траурных одеяниях окружили стоявший посреди часовни гигантский катафалк, тоже весь черный. Отслужили заупокойную службу и среди мрачных монашеских жалоб были прочитаны молитвы за душу покойного с просьбами принять его в сонм благословенных. Озабоченные происходящим присутствующие истекали слезами, представляя себе кончину своего повелителя — а может они и вправду были до глубины души тронуты видом этой достойной сожаления комедии слабости людской. Закутавшись в черный плащ, со свечою в руках, Карл глядел на собственные похороны; болезненную эту церемонию он закончил, отдав собственную свечу священнику, как бы в знак того, что отдает свою душу Всевышнему».

Не прошло и два месяца от этого маскарада, как Карл скончался. А вместе с ним умерло и кратковременное величие Священной Римской Империи. Держава его уже была разделена между братом и сыном. Священная же Римская Империя издыхала вплоть до Наполеона I. Но еще до сих пор не захороненная ее традиция отравляет политическую атмосферу.

Глава пятьдесят вторая ВЕК ПОЛИТИЧЕСКИХ ЭКСПЕРИМЕНТОВ

— текст отсутствует —

Глава пятьдесят третья ЕВРОПЕЙЦЫ СОЗДАЮТ НОВЫЕ ГОСУДАРСТВА В АЗИИ И ЗА ОКЕАНОМ

В тот момент, когда центральная Европа была разбита на части и погружена в хаос, западные европейцы, в особенности голландцы, скандинавы, испанцы, португальцы, французы и англичане расширили сферу собственных споров на моря всего земного шара. Изобретение книгопечатания подвергло политические идеи Европы широчайшей, хотя поначалу и не слишком направленной, ферментации, зато уже второе изобретение — океанский парусник, расширил сферу воздействия европейского опыта до самых отдаленных океанских берегов.

Первые заморские поселения голландцев и других европейцев на побережьях северной Атлантики служили не колонизации, а только лишь торговле и добыче полезных ископаемых. Испанцы первыми начали строить иные планы: они выдвинули претензии на весь новый мир. Но довольно скоро со своими требованиями выступили и португальцы. Папа римский — и это был один из поступков Рима в качестве повелителя мира — разделил новый континент меж этими соперниками, отдав Португалии Бразилию и все, что расположено к востоку от линии, проходящей на 1780 км на запад от островов Зеленого Мыса, Испании же все остальное (1494 г.). В это же время португальцы двинулись на юг и на восток. В 1497 году Васко да Гама вышел из Лиссабона, обошел Мыс Доброй Надежды, прошел вдоль побережья до Занзибара, а уже оттуда добрался до Калькутты. В 1515 году португальские суда были на Яве и на Молукках; к тому же португальцы заложили торговые укрепленные фактории по побережьям Индийского Океана. Мозамбик, Гоа и еще два небольших владения в Индии, Макао в Китае и часть Тимора до сих пор еще принадлежат португальцам.[42]