История миров: Блуждающие огни (СИ)

Дежавю, не иначе. Я взяла фрукт — будет завтраком, и вышла из шатра. Пегие палатки лагеря лежали по обе стороны широкой, разъезженной дороги и до самого подножия темного леса. Рядом с императорским шатром дымили два костра. У одного, почти потухшего, солдат седлал понурую лошадку. У другого, над которым грелся черный котелок, сидел солдат помоложе и что-то штопал.

Я пошла ко второму костру, точнее к котелку, меня вдруг одолела жажда.

— Стой! — крикнули слева, и я замерла.

И зря. Кричал солдат вовсе не мне. Ни с того, ни с сего, его дремавшая лошадь очнулась и взвилась на дыбы, вырвала повод и бросилась на меня.

— Стой!

Я пригнулась, не надеясь отпрыгнуть в сторону, но разве это могло помочь? Подковы блеснули над головой, я зажмурилась, но тело оказалось проворнее, сама не ведая как, я отскочила и тут же встретилась с обтянутой сукном грудью солдата.

— Боги, она чуть не убила тебя! — кольцо крепких рук сомкнулось на моих плечах и не спешило разжиматься. — Берт, как так можно?

— Простите, — первый солдат поймал беглянку и вел ее обратно, виновато посматривая на меня. — Адрамелех ее разбери, не знаю, что на нее нашло! Я спокойнее кобылы не встречал. Простите.

— Да ничего, все обошлось, — я высвободилась из мужских рук. — Сама виновата, встала, как…

— Ты Айн, не так ли? — перебил солдат. Его русые с рыжеватым оттенком волосы чуть вились и складывались в забавную хаотичную прическу. Он не был похож на имперца ни стрижкой (мужчины почти все носили длинные волосы), ни светлым обликом.

— Вроде как, — я пожала протянутую руку.

— Чарли. Мессир просил позаботиться о тебе, если ты выйдешь из шатра. Ты очень ловкая, просто удивительно, как ты выскочила из-под копыт. Испугалась?

— Нет, — я почти не соврала.

— Я сам знаю Берта и его кобылу, эта парочка спит на ходу. Боги знают, с чего Сизая так взвилась, — Чарли улыбнулся, так же виновато, как и Берт до этого. Но я не купилась, ясно тут все — Дракон велел приглядеть за мной, а меня чуть не сбила лошадь в трех шагах от шатра. Наверняка этот юноша так же заискивал перед Локарисом, как и другие.

Чарли подобрал с земли брошенный плащ:

— Угощу тебя чаем, садись. Он на травах, рецепт мессира. Пробовала? — он осмотрел плащ, потом землю.

— Иногда мне кажется, что я только его и пью, — я села на деревянный ящик. — Не это ищешь?

— О, прости!

Я вытащила из блузы иглу и отдала Чарли.

— Наверное, она зацепилась за рукав, когда я к тебе побежал. Извини.

— Ничего, я последнее время просто магнит для всего колюще-рещущего, — я улыбнулась, и напряжение спало с лица парня.

— Обычно я тоже менее неловок, — он сложил плащ и зачерпнул кружкой чай из котла, протянул мне. — Завтрак для первого раненного. Каши?

— Нет, спасибо. Не очень-то звание выходит — первый раненный. Почти как почетный неудачник отряда или младший невезунчик второго ранга, — жестяная кружка согрела ладонь, дорожный чай знакомо пах травами.

— Ну, что ты, никто не считает тебя неудачницей.

— А все уже знают обо мне?

— Благодари за это Майре. Ее попросили съехать из шатра императора, когда тебя привезли, — Чарли все же подал мне плошку с кашей. — Просто не попадайся ей какое-то время на глаза. Майре истинная дочь империи, на войне она чувствует себя так же спокойно, как и в покоях. А вспыхивает, как порох.

— Я не боюсь ее, — я отставила кружку и вытащила из кармана яблоко. — Вот, с императорского стола, в благодарность за завтрак.

— Благодарю, — Чарли подкинул яблоко, поймал и надкусил.

— А сам ты не больно-то похож на имперца.

— Не меньше, чем ты. Но я не буду спрашивать, откуда ты. Дела мессира, только его дела.

— Прекрасная политика!

Каша мне понравилась не меньше чая, который я уже множество раз пробовала, но сегодня он был по особенному вкусен. Пару минут назад я совсем не хотела есть, но вот с удовольствием расправилась со всем завтраком.

— Мне нравится твой облик, — сказал Чарли. — Необычно для этих мест.

— Эй, осади. Я еще не забыла иглу в сердце!

— Да, такой промах нельзя прощать. Но я попробую заслужить прощение. Хочешь, я покажу тебе лагерь? Мессир все равно вернется только к вечеру.

— Ну, если я выживу после экскурсии, почему бы и нет?

Чарли, несмотря на свою молодость, оказался в большом звании, и не просто лейтенантом императорской армии, а членом какого-то особого ордена. Видно, поэтому он, никуда не спеша, беседовал со мной, прогуливаясь по лагерю. Смеясь над его историями, я почти забыла о происшествии с лошадью и о том, как нелепо началось наше общение. Я просто наслаждалась светлым и легким человеком, как наслаждалась поначалу общением с Мэл.

— Вообще, несмотря на то, что я второй по рангу после главы в «Белых львах», я не совсем настоящий белый лев, — рассказывал Чарли о своем ордене. — Белыми львами стали те, кто участвовал в восстановлении Империи.

Он потер рукавом значок на камзоле: белую львиную голову с курчавой гривой. Эта голова не раз встречалась мне на гербах и в узорах в Ишеб-Ревере. Вспомнилось и кресло Локариса — извечная борьба львов и черных драконов в резьбе.