Читаем История мировой культуры в художественных памятниках полностью

Икона была, по-видимому, написана для каменного Троицкого собора, законченного в 1423 году. Этот белокаменный храм был возведен при игумене Троице-Сергиева монастыря Никоне, в память и «в похвалу Сергию Радонежскому», основателю этой обители. Епифаний Премудрый в своем «Житии Сергия» пишет, что первый храм (деревянный) во имя Троицы возвел сам преподобный Сергий, «дабы воззрением на Святую Троицу побеждался страх ненавистной розни мира сего».

Образ Троицы знаменует единство и согласие, как раз то, чего не хватало раздробленной Руси для противостояния монголо-татарам. Преподобному Андрею Рублеву удалось создать в «Троице» настроение душевного единения и гармонии, созвучности трех светлых Ангелов, общающихся в безмолвной беседе. Доступная каждому по своему эмоциональному содержанию «Троица», вместе с тем являет собой живое богословие о Святой Троице. Из всех философских доказательств бытия Божия наиболее убедительно звучит именно то, о котором даже не упоминается в учебниках; примерно оно может быть построено умозаключением: «Есть Троица Рублева, следовательно, есть Бог».[4]

Чудо Георгия о змие. Новгород (вторая пол. XV в.)


Чудо Георгия о змие. Вторая половина XV века. Новгород. Государственный Русский музей, Санкт-Петербург.

Икона была обнаружена в церкви села Манихино близ устья реки Паши Ленинградской области. «Чудо Георгия о змие» – прекрасный образец древнерусской иконописи. Неслучайно, эта икона почти современница «Троицы» преподобного Андрея Рублева и относится ко времени наивысшего расцвета новгородской школы. Образ сей сочетает в себе гениальную лаконичность трактовки сюжета, красоту и изящество художественного решения, всецело подчиненного глубокому духовному содержанию.

Юный Георгий, благословляемый десницей Господней, поражает копьем изогнувшееся под копытами коня чудовище, покорно подставляющее ему свою пасть. Сияющие, чистые краски воспевают торжество победы святого, торжество добра над злом. Каждый цвет здесь символичен. Красная киноварь, особенно любимая новгородцами, символизирует праведную кровь мученика, духовный огонь и победу над смертью. Зеленый – цвет возрождающейся жизни. Он покрывает горки (символ духовного восхождения) и плащ Георгия. Черный – символ зла, смерти, нечистой силы. Поэтому озеро, из которого выползает змей, подобно черной пещере ада. Белый – символизирует чистоту и святость. Георгий скачет на белом коне, а вокруг головы его белый нимб.

Святой Георгий почитаем на Руси с давних времен. С конца XV века он стал символом Московского государства, а потом перешел и в российский герб, знаменная победа правды, добра над злом, света над тьмой.

Храм Василия Блаженного. Москва. Красная площадь (1555-1561)


Храм Василия Блаженного в Москве – Храм Покрова, что на рву, или Покровский собор.

Храм возведен в 1555-1561 годы на Красной площади, по обету царя Ивана IV Грозного в память покорения Казанского ханства. Казань пала в 1552 году, на следующий день после праздника Покрова Богородицы 1 (14) октября. Храм был возведен царем в благодарность за покровительство небесных сил русскому воинству. Строителями храма считаются, согласно сообщению летописи, Барма и Постник. По другим источникам – один Барма. И, наконец, согласно третьей версии – Барма и Постник это одно лицо, а именно псковский зодчий Постник Яковлев. Слово же «барма» (круглый щит, оплечье) могло быть просто прозвищем архитектора. Храм строился постепенно. Вначале он имел строго симметричный план с задачей построения центрального шатра, окруженного семью приделами, посвященными церковным праздникам, отмечавшимся в течение Казанского похода. Однако строители решили отойти от первоначального решения и соорудить всего не восемь, а девять приделов, что придавало плану большую гармонию и завершенность.

Внешний вид храма представляет собой полную противоположность рациональной схеме плана, делая его необычайно живописным. Дело в том, что все приделы храма имеют различную форму и размеры, создавая вместе уникальный, ни с чем не сравнимый образ. В 1588 году к Покровскому собору был прибавлен придел Василия Блаженного (знаменитого московского юродивого), давший ему нынешнее, более известное название. В 1670 году пристроены шатровая колокольня и наружные лестницы.

Орнаментальные росписи, украшающие храм снаружи, также выполнены в XVII веке. Декор глав усложнен в XVIII столетии. Небывалый по красоте храм расцвел подобно невиданному райскому цветку близ стен кремля. В нем, как ни в каком другом сооружении, воплотим образ Небесного Града, в котором обрели вечную жизнь те, кто сложил свою голову за Отчизну.



Русское искусство XIX века


«Последний день Помпеи». К.П.Брюллов. Государственный Русский музей. Санкт-Петербург (1830-1833)


К.П.Брюллов «Последний день Помпеи», 1830-1833 годы. Государственный Русский музей, Санкт-Петербург.

Перейти на страницу:

Все книги серии Культура мира

Похожие книги

Обри Бердслей
Обри Бердслей

Обри Бердслей – один из самых известных в мире художников-графиков, поэт и музыкант. В каждой из этих своих индивидуальных сущностей он был необычайно одарен, а в первой оказался уникален. Это стало ясно уже тогда, когда Бердслей создал свои первые работы, благодаря которым молодой художник стал одним из основателей стиля модерн и первым, кто с высочайшими творческими стандартами подошел к оформлению периодических печатных изданий, афиш и плакатов. Он был эстетом в творчестве и в жизни. Все три пары эстетических категорий – прекрасное и безобразное, возвышенное и низменное, трагическое и комическое – нашли отражение в том, как Бердслей рисовал, и в том, как он жил. Во всем интуитивно элегантный, он принес в декоративное искусство новую энергию и предложил зрителям заглянуть в запретный мир еще трех «э» – эстетики, эклектики и эротики.

Мэттью Стерджис

Мировая художественная культура
Сезанн. Жизнь
Сезанн. Жизнь

Одна из ключевых фигур искусства XX века, Поль Сезанн уже при жизни превратился в легенду. Его биография обросла мифами, а творчество – спекуляциями психоаналитиков. Алекс Данчев с профессионализмом реставратора удаляет многочисленные наслоения, открывая подлинного человека и творца – тонкого, умного, образованного, глубоко укорененного в классической традиции и сумевшего ее переосмыслить. Бескомпромиссность и абсолютное бескорыстие сделали Сезанна образцом для подражания, вдохновителем многих поколений художников. На страницах книги автор предоставляет слово самому художнику и людям из его окружения – друзьям и врагам, наставникам и последователям, – а также столпам современной культуры, избравшим Поля Сезанна эталоном, мессией, талисманом. Матисс, Гоген, Пикассо, Рильке, Беккет и Хайдеггер раскрывают секрет гипнотического влияния, которое Сезанн оказал на искусство XX века, раз и навсегда изменив наше видение мира.

Алекс Данчев

Мировая художественная культура
Миф. Греческие мифы в пересказе
Миф. Греческие мифы в пересказе

Кто-то спросит, дескать, зачем нам очередное переложение греческих мифов и сказаний? Во-первых, старые истории живут в пересказах, то есть не каменеют и не превращаются в догму. Во-вторых, греческая мифология богата на материал, который вплоть до второй половины ХХ века даже у воспевателей античности — художников, скульпторов, поэтов — порой вызывал девичью стыдливость. Сейчас наконец пришло время по-взрослому, с интересом и здорóво воспринимать мифы древних греков — без купюр и отведенных в сторону глаз. И кому, как не Стивену Фраю, сделать это? В-третьих, Фрай вовсе не пытается толковать пересказываемые им истории. И не потому, что у него нет мнения о них, — он просто честно пересказывает, а копаться в смыслах предоставляет антропологам и философам. В-четвертых, да, все эти сюжеты можно найти в сотнях книг, посвященных Древней Греции. Но Фрай заново составляет из них букет, его книга — это своего рода икебана. На цветы, ветки, палки и вазы можно глядеть в цветочном магазине по отдельности, но человечество по-прежнему составляет и покупает букеты. Читать эту книгу, помимо очевидной развлекательной и отдыхательной ценности, стоит и ради того, чтобы стряхнуть пыль с детских воспоминаний о Куне и его «Легендах и мифах Древней Греции», привести в порядок фамильные древа богов и героев, наверняка давно перепутавшиеся у вас в голове, а также вспомнить мифогенную географию Греции: где что находилось, кто куда бегал и где прятался. Книга Фрая — это прекрасный способ попасть в Древнюю Грецию, а заодно и как следует повеселиться: стиль Фрая — неизменная гарантия настоящего читательского приключения.

Стивен Фрай

Мировая художественная культура / Проза / Проза прочее