История мировой культуры

Воскресение Христа признается решающим фактом в пользу веры в Бога и самой религии. В более общем смысле Воскресение есть достижение цели в результате осуществления жертвы, модель торжества жертвы, которая известна не только в христианстве, но и в мифологии (птица Феникс, восстающая из пепла), и в обычной жизни. Суть культуры – победа над смертью. Весть о Воскресении – залог конечного торжества культуры, побеждающей благодаря жертве.

Мучения христиан

Христианское мученичество, которое было отсветом добровольной жертвы Христа, вступило в бой с античной философией и Римской империей. «Вера, энтузиазм, стойкость первого христианского поколения объясняются только предположением, что все движение было обязано своим происхождением личности колоссальных размеров» (Ренан Э. Жизнь Иисуса. С. 287). Радость, с которой христиане принимали мучения и даже сами стремились к ним, объясняется просто: они хотели повторить главное деяние Христа, заключавшееся в его жертве. В свете сказанного настроенность христиан на мучения, а затем, когда их перестали преследовать, на аскетизм и самоистязание есть лишь продолжение той модели поведения, которую с таким успехом продемонстрировал Иисус, и попытка тем самым приблизиться к последним временам, дарующим жизнь вечную.

Сам Христос сказал, что признаком его пришествия и конца века будет наступление времен, когда «будут предавать вас на мучения и убивать вас; и вы будете ненавидимы всеми народами за имя Мое» (Ев. от Матф. 24: 9). Здесь вступал в действие принцип «чем хуже, тем лучше»: чем больше будут мучить и убивать христиан, тем скорее наступит Царство Божие на Земле. Христиане как бы сами нарывались на неприятности и провоцировали гонения на себя. Ренан отмечал, что всем культам, которые были терпимы к другим, жилось очень свободно в империи; причина же исключительного положения христианства и ранее его – иудаизма – заключалась в их нетерпимости.

Христиане действовали по завету: «И не бойтесь убивающих тело, души же не могущих убить» (Ев. от Матф. 10: 28). Были случаи массового стремления к мученичеству. «Когда проконсул Азии, Арий Антонин, приказал однажды принять суровые меры против нескольких христиан, то в его судилище явилась вся масса христиан города с требованием подвергнуть их участи единоверцев, обреченных на мученичество. Взбешенный Арий Антонин приказал казнить немногих, а остальных прогнал со словами: «Убирайтесь вон, несчастные! Если вам так хочется умереть, у вас есть пропасти, есть веревки»» (Ренан Э. Марк Аврелий… С. 40–41). Все пресвитеры отговаривали верных произвольно выступать на мученичество, но нельзя было ничего поделать с видевшими в приговоре высшее торжество.

Многое не нравилось противникам христианства, но перед мужественным мученичеством христиан преклонялись. Ранние христиане выполняли то, что, как признавалась Жанна д'Арк, повторяли ей божественные голоса: «Терпи и покоряйся, не страшась мученической кончины, ибо через нее войдешь в Царствие Небесное» (Твен М. Личные воспоминания о Жанне д'Арк сьера Луи де Конта, ее пажа и секретаря. СПб., 1993. С. 346). Святой не тот, кто хорошо говорит или пишет, а тот, кто поступает в соответствии с тем, что говорит и пишет, и ради утверждения идеалов не убивает других, а жертвует собственной жизнью. Так и поступали христианские мученики, доказывая своей кровью жизненность церкви.

В культурной борьбе между рабами и их хозяевами «победили рабы и боги рабов» (Тойнби А. Постижение истории… С. 168). И здесь победил слабейший, но уже во внутренней, а не внешней борьбе. Причина гибели римской цивилизации не столько в силе завоевателей, сколько в ее внутреннем ослаблении – в том числе ослаблении ее мифологических и философских культурных основ – в борьбе против нового феномена – христианской религии.

Философия в то время господствовала в культуре, более того, философ восседал на троне (реализация идеи Платона). Осуществившийся в римской цивилизации единственный в своем роде случай философа-правителя закончился поражением философии. «Фактически царь-философ обречен на поражение, потому что он пытается объединить в себе две противоположные природы» (Там же. С. 469). Это относится не только к философу, но к любому деятелю культуры. Марк Аврелий доказал невозможность что‑либо сделать для культуры на троне и неизбежность подмен в этом случае. Меч не подходит для торжества философских идей, и применение его дискредитирует философию. Это относится и к религии, как позже докажут римские папы, и к идеологии, как докажут захватившие власть революционеры в ХХ в.