История мировой культуры

Европейский эпос делится на героический, в котором превалируют сказания о подвигах героя («Песнь о Нибелунгах»), и куртуазный, в котором главным являются любовные отношения, основывающиеся на рыцарском идеале Прекрасной Дамы («Тристан и Изольда»). Куртуазный эпос появляется позже героического, в нем преобладают человеческие отношения, а значение богов становится меньше, и в этом смысле куртуазный эпос является переходным от эпоса к лирике как одной из форм светского искусства.

Испанский героический эпос «Песнь о моем Сиде» датируется серединой XII в. Его герой – реальная личность, участвовавшая в национально-освободительной борьбе против арабских завоевателей (продолжалась с VIII по XV в.). В основе древнейшего французского героического эпоса «Песнь о Роланде» (первая рукопись относится к XII в.) лежит факт похода Карла Великого в Испанию в 778 г. для борьбы с арабами. Роланд – лицо историческое, но, как заведено в героическом эпосе, его описание далеко от реальности. В Англии с V в. известны легенды о короле Артуре и его рыцарях как пример рыцарского братства.

Существовало и такое своеобразное явление, как поэзия вагантов – бродячего племени средневековых студентов. Сборник вагантской поэзии «Кармина Бурана» (начало XIII в.) положен на музыку современным немецким композитором К. Орфом. Были в Европе странствующие певцы и музыканты – трубадуры и миннезингеры (от миннезанг – жанр немецкой средневековой рыцарской лирики). От героического эпоса путь ведет к Данте, от куртуазного – к Петрарке, жившему в XIV в. Самый знаменитый лирический поэт XV в. – Вийон, XVI в. – Ронсар. «Отец английской поэзии» Дж. Чосер (ок. 1340–1400) напоминает своими «Кентерберийскими рассказами» более известный «Декамерон» Дж. Боккаччо (1313–1375). Появление лирики в эпоху Возрождения закономерно, так как интерес к личности касался ее чувств, в том числе личных переживаний поэта.

Продолжает эпоха Возрождения и эпическую линию. Но Т. Тассо (1544–1595) в поэме «Освобожденный Иерусалим» как поэта Возрождения интересует не столько поход крестоносцев и взятие ими Иерусалима, сколько чувства рыцаря Танкреда, убившего любимую им сарацинскую воительницу Клоринду. Переживания личности выступают на первый план, оттесняя героическую тему. То же самое характерно для поэмы Л. Ариос‑то (1474–1533) «Неистовый Роланд», в которой описывается несчастная любовь рыцаря Роланда к китайской принцессе Анжелике.

Эпос играет синтезирующую роль. Овидий в «Метаморфозах» осуществил синтез различных мифологий, Данте – единство мифологии и религии. Суть синтеза Петрарка выразил в таких словах:

Быть может, с речью времени былого
Речь наших дней сплетет искусный труд
И люди весть до Рима донесут —
Страшусь сказать! – о том, как это ново

(Из «Книги песен» на жизнь Мадонны Лауры. Сонет XL // Книга песен Из европейской лирики XlII‑XVI веков. М., 1986. С. 42).

Данте не только взял идею путешествия по потустороннему миру у Вергилия, а следовал направлению движения античной мысли. Вергилий дополнил греческую мифологию, обобщив ее на римских реалиях. Позже Овидий довел обобщение до логического конца, создав почти универсальный для своего времени сборник мифов, а Лукиан через век пародировал его в «Разговорах богов». Данте тоже, взяв за образец сюжет Вергилия, обобщил мифологию, введя в нее христианские реалии и создав многогранную мифолого-религиозную систему. «Божественная комедия» представляет собой следующий этап обобщения, когда к античному синтезу Овидия добавилось, как у Вергилия, путешествие в потусторонний мир в качестве главенствующей христианской составляющей. Так была построена новая, более полная художественная картина мира, соответствующая религиозной картине, созданной ранее Фомой Аквинским. Искусство здесь, как и философия, следует за религией, хотя в отличие от философии ее вряд ли можно назвать служанкой.

Когда началась Реформация, поставившая под вопрос традиционную христианскую обрядовость, искусство в лице Боккаччо и Рабле способствовало ниспровержению религии. В Древнем Риме искусство Вергилия, Овидия и Лукиана помогло христианству победить философию и язычество, а позже в лице Данте, Боккаччо и Рабле (сыгравшему роль, аналогичную роли Лукиана) способствовало ослаблению христианства и в конечном счете замене его на высшей ступени культурного пьедестала наукой. Аналогом перехода от Данте к Рабле был переход от героического эпоса «Эдды» и «Песни о Нибелунгах» к пародированию героизма Сервантесом, который подверг осмеянию не только современный ему рыцарский роман, но всю европейскую эпическую традицию. Победившая наука, повернув от чудесного к законосообразному, в искусстве ввела моду на реализм.