История моей измены

— Для тебя только лучшее. Можем мы сейчас пойти домой и раздеться?

— Нет, у меня на нас планы.

Миша удивила его, ускорив шаг и потащив по улице.

— Что мы делаем? Я планировал заняться извращенным сексом, — пожаловался он, следуя за ней по переулку.

— Этим ты можешь заняться в любое время. Слышишь музыку? Проходит большой фестиваль. — Она почувствовала, как его руки скользнули по ее бедрам, затем он притянул ее к себе, даже во время ходьбы.

— В любое время, да? — сосредоточился он на определенной части ее заявления.

На площади играл оркестр, люди танцевали и смеялись. Миша удивилась, узнав, что Таль на самом деле оказался довольно хорошим танцором — он все время говорил о ее танцах, но ни разу не упомянул, что сам обладает чувством ритма. Теперь при каждой возможности она танцевала с ним.

Ей хотелось танцевать с ним всегда.

— Я не совсем это планировал на сегодняшний вечер, — рассмеялся Таль через час, когда, наконец, убедил ее сделать перерыв. Он отвел ее от толпы к скамейке, приютившейся среди живой изгороди.

— Что у тебя было на уме? — выдохнула она, все еще двигая бедрами и ногами в такт, стоя рядом с ним.

— Что-нибудь посексуальнее, — ответил он, садясь.

— Пффф, — фыркнула она, поворачиваясь, — мои танцы чертовски сексуальны.

Он дернул ее за руку, притягивая к себе на колени.

— Итак, танцовщица, — начал он, помогая ей удобнее устроиться на нем.

— Да?

— Ты счастлива?

— Чрезвычайно.

— Знаешь, какой сегодня день? — продолжил он.

— Вторник, — ответила она.

— Да, но я имел в виду событие. Что-то особенное, — продолжил Таль. Миша поморщилась в замешательстве.

— Э… — она попыталась сообразить, какой праздник сегодня отмечается.

Таль пренебрежительно фыркнул.

— Глупышка, сегодня ровно год с того дня, как ты приехала в Италию, — почти рявкнул он на нее. Она села прямее.

— Неужели?

— Да.

— День, когда мы встретились?

— Нет, день, когда ты сошла с трапа самолета.

Миша задумалась. Прошла зима. Лето. Так много моментов.

— Вау, я и забыла, — усмехнулась она, глядя вдаль. — Как ты вспомнил?

— Я был там, — ответил он тихим голосом, и она почувствовала, как он целует ее обнаженное плечо. Она взглянула на него.

— Да? — удивилась она.

Когда они решили, что всерьез будут налаживать отношения, то сразу же установили, что никаких секретов не будет, и Миша задавала много вопросов. Но этот ни разу не приходил ей в голову.

— Ммгхмм. Этого я тоже не должен был делать, только следить за тем, чтобы все оборудование в отеле работало без сбоев. Но что-то… не знаю, что-то заставило меня пойти к тебе. Я видел твои фотографии. И хотел увидеть тебя лично. Ты прошла мимо меня, — объяснил он, гладя ее руку.

Она улыбнулась ему.

— Я не заметила.

— Ничего удивительного. У тебя осведомленность об обстановке как у ламантина.

— Заткнись.

— Я был там. Наблюдал за тобой. И подумал про себя: «Я поговорю с ней», поэтому я очень хорошо помню тот день. Это был день, когда у нас все началось.

— Ой, умоляю, тебе просто не терпелось залезть мне в трусики, — поддразнила она.

— Очень верно. Жаль, что после этого я не смог от тебя избавиться.

— Эй!

Миша выпалила бы еще один остроумный ответ, но ее рот внезапно оказался занят, в основном, языком Таля. Он целовал ее крепко и агрессивно, одной рукой держа за затылок. Она со стоном ответила на поцелуй.

— Итак, год спустя… ты счастлива? — снова спросил он, отстранившись и целуя ее челюсть.

— Больше, чем когда-либо в жизни, — прошептала она, перебирая пальцами его волосы.

— Какие-либо сожаления?

— Что я не нашла тебя раньше.

— Хорошая девочка, хороший ответ.

Его язык вернулся в ее рот, пальцы тянули ее за волосы, а свободная рука скользила вверх по ее бедру. Миша знала, что это крайне неуместно — они находились на публике и вели себя как похотливые подростки. Но такими уж они были, и она надеялась, что это никогда не изменится. Она по-прежнему была опьянена его любовью, витала в облаках, и ей не хотелось спускаться с них.

Хотя опьянение было не настолько сильным, чтобы не заметить, как его рука под ее юбкой двинулась выше.

— Таль, — выдохнула она, хватая его за запястье, и в то же время его пальцы сомкнулись на поясе ее трусиков. Он проигнорировал ее и начал тянуть материал.

— Мне не понять, зачем ты их носишь. Скольких трусиков ты лишилась с тех пор, как переехала ко мне? — прокомментировал он, проводя языком по пульсирующей точке на ее шее.

Миша дернулась, и он использовал это в своих интересах, стягивая трусики с ее бедер.

— Очень много. Мы на публике, перестань! — прошипела она, сильнее прижавшись ягодицами к его ноге, пытаясь удержать ткань на месте.

— Думаешь, меня это волнует?

В любом случае, было слишком поздно, он завел их слишком далеко. Кроме того, сопротивление ему просто означало, что его рука дольше пробудет под ее юбкой. Миша, наконец, отпустила его запястье, и он тут же стянул ее трусики до колен. Она нервно огляделась, высвобождая ноги.