История московских кладбищ. Под кровом вечной тишины

Спустя некоторое время после похорон перед родственниками покойного неизменно встает чрезвычайно важная проблема: какое именно надгробие установить на могиле? Казалось бы — что тут раздумывать? — решение таковой проблемы зависит единственно от возможностей людей: позволяют средства, так хоть мавзолей сооружай! Но такое мнение справедливо далеко не всегда. Прежде всего, памятный знак на могиле — это символ, призванный характеризовать покойного, а равно и его родственников. В старину это решалось просто: на камне почти всегда выбивалась надпись, сообщающая о социальной или профессиональной принадлежности покойного, а иногда также и о его имущественном состоянии. На старых надгробиях можно встретить такие надписи: «Под сим камнем погребено тело губернского секретаря…», «Под сим камнем покоится прах коллежского асессора…», «На сем месте погребено тело раба Божия Московского Чудова монастыря игумена…», «Здесь погребено тело крестьянина…», «Московский купец…», «Купец 1-й гильдии…», «Купецкая жена…». Жаль, что теперь, кроме фамилии с инициалами, ничего о покойном из надписи на надгробии узнать невозможно. Впрочем, понять родню легко, — в наше время одна только буква на камне стоит сумме эквивалентной где-то полутора долларам!

Но монумент способен информировать не только надписью. Чаще всего тип надгробия или изображение на нем сообщает о веровании или культурной принадлежности покойного. Если мы видим на могиле крест, камень с крестом или полумесяцем или плиту со звездой Давида, мы безошибочно определяем, что там погребены — соответственно православный христианин или, по крайней мере, человек русской культуры, магометанин или еврей.

Иногда высказывается суждение, будто теперь верующих христиан у нас так мало, что можно вообще говорить о России как о стране нехристианской. И в качестве доказательства сторонники такого мнения утверждают, что настоящие православные верующие это лишь те, кто периодически исповедуется и причащается. А таких у нас не более двух-трех процентов от всего населения. Отчасти это верно. Но верно также и то, что до половины наших граждан заходят в церкви, чтобы поставить свечку или приложиться к иконе, или просто полюбопытствовать. Но еще более верный признак того, что все-таки Россия страна христианская — это захоронения на кладбищах в последние четверть века. Новые кладбища или новые участки теперь представляют собою сплошной лес крестов — деревянных, железных, каменных. Значит, родственники умершего все-таки считают и его самого, и себя каким-то образом причастными к традиционной русской вере. Правда, справедливости ради, нужно заметить, что большинство этих крестов — временные. Проходит несколько лет и часть из них уступает место каким-то более основательным памятным знакам, даже порой не несущим на себе изображения креста. И тем не менее крест на сегодняшний день — снова самое распространенное надгробие.

При том что крест на могиле — это важнейший символ русской национальной самоидентификации, как надгробие, увы, он имеет ряд недостатков. Прежде всего, крест наименее долговечный памятный знак. Деревянный относительно быстро гниет. Металлический гниет, конечно, значительно медленнее, но требует чуть ли не ежегодного «техобслуживания» — зачистки, покраски и т. д., — иначе краска с него облезает, и крест приобретает вид довольно непрезентабельный. Хотя нам на разных кладбищах встречались металлические кресты еще XIX века. Но тогда и металл шел на кресты куда прочнее нынешнего — кованный. Не такой уж долговечный, как кажется, и крест каменный. Дело в том, что в наше время памятник на могиле, и в первую очередь именно крест, стал объектом реализации вероучения каких-то маргинальных молодежных групп — «сатанистов», «готов», «родноверов». В определенное время — в «пятницу 13-го» — они пробираются на кладбища и учиняют там погромы, причем, прежде всего, разбивают каменные кресты. Наконец, на крест не принято прикреплять фотографию покойного. По нашему мнению, фотография вообще на кладбище неуместна, мы это уже отмечали. Но если уж кому-то так хочется видеть на надгробии анфас умершего близкого, то, очевидно, от креста этим родственникам придется отказаться.