История: На заре человечества

Когда вы идете к зубному врачу и врач, осмотрев вам, зубы, говорит, что надо запломбировать резец или клык, или коренной зуб, наверное, в это время ни вы, ни врач не думаете о том, откуда пошло это деление зубов и их разная форма. А между тем это деление пошло еще с пермского периода: наши зубы — памятник двухсотмиллионолетней древности.

Именно у ящеров появились первые резцы, клыки, коренные зубы. И даже смена молочных зубов постоянными, эта странная и собственно уже ненужная нам смена, была особенностью ящеров, которая—через бесчисленное число поколений, через разные виды возникших и погибших потом животных — дошла и до нас...

Итак, можно закончить историю пермского периода. Это была суровая и трудная для растений и животных, но зато богатая событиями пора.

Это было время господства земноводных. Сразу после пермского периода начинается их упадок.

Пермским периодом заканчивается палеозойская эра — эра «древней жизни». Начинается эра «средней жизни» — мезозойская.

КАК ЯЩЕРЫ ЗАВОЕВАЛИ МОРЕ

Как мы сказали уже, за палеозойской эрой последовала мезозойская. Эта эра охватывает приблизительно 135 миллионов лет. Она делится на три периода: триасовой, юрский и меловой. Первые два периода длились, примерно по 35 миллионов лет. Последний, меловой, длился гораздо дольше — около 65 миллионов лет.

Все это время, наступившее после геологической революции в пермском периоде, было снова спокойным и благополучным временем.

Снова, как в каменноугольном периоде, океан расширился и залил мелководными морями часть суши. Несколько раз он то немного отступал, то опять наступал на материки, и одно из таких наступлений океана было, пожалуй, величайшим за всю историю Земли. Снова моря и болотца то расползались большими пятнами по карте Земли, то пересыхали. Горы постепенно разрушались, по временам возникали новые горные хребты.

Так же, как в каменноугольном периоде, в это время в болотах откладывался торф и потом превращался в каменный уголь. Было много заливов, почти отрезанных от моря, и в таких заливах вода со временем становилась очень соленой. Когда в такие соленые заливы заплывали моллюски, рыбы и другие морские животные, они не выдерживали такого густого рассола и массами гибли. Медленно перегнивали они на илистом дне, и из их тел образовалась бурая маслянистая жидкость — нефть.

Как в топках наших паровозов и пароходов сгорают окаменевшие черные остатки древних растений, так в моторах самолетов и автомобилей, тракторов и танков совершается последнее погребение живших миллионы лет назад морских животных. Тут их тела, ставшие уже давно жидкостью, вспыхивают в последний раз, превращаясь в движение.

От мезозойской эры нам осталось еще одно великое кладбище. Оно так огромно, что по его имени назван целый период этой эры, последний ее период. Оно состоит из бесчисленных ракушек крохотных, не больше песчинки, простейших животных — фораминифер. Когда-то они плавали в чистой и теплой морской воде, носились по течению и, умирая, опускались на дно морское. Теперь они лежат под землей огромными грудами, глыбами, пластами белого чистого мела.

В мезозойскую эру было гораздо теплее, чем теперь. В самом начале ее климат был еще сухой, но потом он стал дождливым и таким остался на сто миллионов лет. Мы можем судить об этом не только потому, что тогда было много болот. Еще более точные сведения о климате дают нам окаменевшие стволы тех времен.

Ведь мы говорили уже, что деревья быстро растут только в те промежутки, когда тепло и много влаги. Тогда они утолщают свои стволы, откладывая новые кольца древесины. Таким образом, спилив дерево и взглянув на его древесину, можно сказать по ее кольцам не только, сколько лет прожило дерево, но и какие из этих лет были теплыми и дождливыми, а какие холодными и сухими. 0каменелые деревья мезозойской эры — их нашли на Аляске и в Гренландии, — показывают, что в те времена климат был ровным, теплым и влажным, потому что кольца древесины на этих стволах так сливаются, что их не различить, — дерево росло равномерно, безостановочно, круглый год.

Это было, очевидно, время, когда на Земле снова настало вечное лето.

Леса состояли тогда из тех же деревьев, что и в пермский период, из тех деревьев, которые сменили гигантские деревья каменноугольных лесов. В новых лесах росли красные и мамонтовые деревья, стройные темно-зеленые кипарисы, ели, сосны, раскидистые кедры, араукарии, увешанные шишками величиной с человеческую голову, коричные деревья, папоротниковые пальмы, очень похожие на наши теперешние пальмы, а также финиковые пальмы и саговиковые пальмы с коротким, толстым стволам, из верхушки которого торчал пышный, точно павлиний хвост, пучок длинных перьев.

Словом, это был тропический лес из вечнозеленых хвойных деревьев и пальм. Некоторые из таких деревьев растут и в наши времена, некоторые стали очень редкими, а иные исчезли безвозвратно.