История народа хунну

Юйчугянь был последним северным шаньюем из рода Модэ. На основании этого китайские историки считали 93 год концом хуннского государства, а многие европейские авторы, подходя к материалу некритически, повторяли слова китайцев. На самом деле борьба не кончилась, народ не сложил оружия. Просто в Северном Хунну сменилась династия: во главе непримиримых встал знатный хуннский род Хуян. Правда, остались с ним немногие. 100 тысяч кибиток подчинились сяньбийцам; это выразилось в том, что они «сами приняли народное название Сяньби»[518]. В 91 г. в Южном Хунну было 34 тысячи юрт. Это составляло 237 300 душ[519]. К ним прибавилось еще приблизительно столько же пленных и перебежчиков. Много хуннов поселилось в самом Китае[520].

Но, несмотря на все потери, количество непокорных и не желавших покориться было немалым. Не будучи в силах сражаться с многочисленными врагами: китайцами, сяньбийцами, динлинами, перешедшими в 90 г. н.э. на сторону коалиции, хунны стали искать пути для отступления. «В естественной ограде внутренней Азии имеется широкая брешь, целые ворота на запад в сторону Европы. Именно в том месте, где высокие цепи Алтая сменяются еще более высокими хребтами Тяньшаня, между теми и другими остается область сравнительно невысоких гор, разделенных тремя широкими проходами, подобными длинным рукавам, посредством которых равнины внутренней Азии удобно сообщаются с равнинами Азии внешней, западной. Северный из этих проходов идет вдоль Иртыша, между монгольским Алтаем и Сауром; средний, самый узкий, разделяет Уркашар от Джаира и Барлыка; южный пролегает между Майли, Барлыком и Джунгарским Алатау»[521]. Сквозь эти проходы ушли хунны, покинув свою родину, но спасая свою свободу[522]. В широких степях Барабы и Караганды хунны оправились от поражения, и 15 лет спустя война за Азию возобновилась.

Но и эти 15 лет были насыщены событиями.

Победы бань чао

В то время как северохуннская держава гибла под напором сяньбийцев, Бань Чао ждал своего времени. Базой его был Кашгар, и главной опасностью для него были кашгарские эмигранты, мечтавшие о возвращении домой и об изгнании оттуда китайцев. В 87 г. Чон и его сторонники при активном содействии Кангюя и Кучи сделали попытку вернуться на родину. Однако общее положение было таково, что выгоднее казалось примириться с китайцами, и Чон согласился на переговоры. Бань Чао принял его и немедленно казнил, а на его сторонников, благодушествовавших во время перемирия, произвел внезапное нападение и вырезал их. Погибли 700 человек – по тем масштабам очень много, и «южная дорога была открыта»[523].

В 88 г. наступила очередь Яркенда. Бань Чао во главе хотанцев, шаньшаньцев и кашгарцев подошел к этому упорному городу. На помощь Яркенду явились князья Кучи (Гуйцы) и Аксу (Гумо). Бань Чао не решился напасть на объединенное войско. Он схитрил. В присутствии пленных кучасцев он отдал распоряжение двум отрядам направиться на запад и на восток будто бы для охвата противника. Затем пленным позволили убежать, и они рассказали своим князьям о плане китайского полководца. Те поверили и выступили в поход в пустыню, чтобы устроить засады. Этого и хотел Бань Чао; со всеми войсками, никуда не уходившими, он напал на яркендцев, разбил их и взял город. Союзникам пришлось отвести свои утомленные бесполезными маневрами войска и примириться с потерей Яркенда. Теперь положение китайцев в Сиюе стало прочным[524].

Расправляясь с княжествами Западного края, Бань Чао руководствовался соображениями, подсказанными инстинктом самосохранения. Он не имел права на неудачу, так как она неизбежно принесла бы гибель и ему самому и всем его соратникам. Но в 88 г. он сделал поступок, совершенно необъяснимый с этой точки зрения, а равно и с позиций политической целесообразности. Он сам развязал новую и бесполезную войну.

В 78 г. на престол Кушана вступил Канишка, воинственный царь, продолжатель традиций своих отца и деда. Вся агрессия кушанов, т.е. юэчжей, была обращена на запад и юг. Они воевали с парфянами и саками, завоевывали северную Индию, крепко держали Согд. Китайцы не мешали кушанам, а кушаны не имели повода трогать китайцев. Естественная граница между Средней и Центральной Азиями была границей их интересов, и обе великие державы находились в самых дружественных взаимоотношениях около 100 лет.

В 88 г. кушанский царь решил упрочить союз обычным способом: отправил посольство просить руки китайской царевны. Бань Чао не пропустил посла и заставил его вернуться.

Зачем он это сделал? Источник не называет никаких к тому мотивов. Бань Чао не мог не понимать, что он нанес оскорбление кушанскому царю, что он превысил свои полномочия, так как отказать мог лишь сам император, что за этим поступком последует война, что это, наконец, неблагодарность, так как без помощи Кушана ему не удалось бы справиться с кашгарским восстанием. И все это его не остановило! Очевидно, у него были свои причины, но нам они неизвестны. Вызов, сделанный китайским полководцем, был принят кушанским царем.