История народа хунну

В 78 г. на престол Кушана вступил Канишка, воинственный царь, продолжатель традиций своих отца и деда. Вся агрессия кушанов, т. е. юэчжей, была обращена на запад и юг. Они воевали с парфянами и саками, завоевывали северную Индию, крепко держали Согд. Китайцы не мешали кушанам, а кушаны не имели повода трогать китайцев. Естественная граница между Средней и Центральной Азиями была границей их интересов, и обе великие державы находились в самых дружественных взаимоотношениях около 100 лет.

В 88 г. кушанский царь решил упрочить союз обычным способом: отправил посольство просить руки китайской царевны. Бань Чао не пропустил посла и заставил его вернуться.

Зачем он это сделал? Источник не называет никаких к тому мотивов. Бань Чао не мог не понимать, что он нанес оскорбление кушанскому царю, что он превысил свои полномочия, так как отказать мог лишь сам император, что за этим поступком последует война, что это, наконец, неблагодарность, так как без помощи Кушана ему не удалось бы справиться с кашгарским восстанием. И все это его не остановило! Очевидно, у него были свои причины, но нам они неизвестны. Вызов, сделанный китайским полководцем, был принят кушанским царем.

В 90 г. 70 тыс. юэчжийских всадников, закованных в броню, с длинными копьями и прямыми тяжелыми мечами вступили из Ферганской долины (через Цунлин, т. е. Алай, а не Памир, где дорог для тяжелой конницы не было) в пределы Западного края. Число это, конечно, преувеличено, но все же можно заключить, что юэчжей было больше, чем китайцев.

Бань Чао был к этому готов. Его стратегический план приведен в источнике как речь от первого лица: — Чао сказал: «Хотя юэчжей много, они долго шли с Цунлина и у них нет обоза с продовольствием. Стоит ли волноваться? Соберем урожай и этим убережемся. Те, став голодными и истощенными, подчинятся нам сами. В несколько десятков дней все будет кончено». Так и случилось. Стены крепостей и тугие самострелы делали китайцев неуязвимыми. В крепостях же был сосредоточен весь запас продуктов: китайцы были сыты, а юэчжи голодны. Юэчжийский полководец послал в Кучу отряд просить провиант, но Бань Чао предусмотрительно поставил на дороге засаду, и юэчжийское посольство было изрублено. Юэчжи ушли ни с чем.

В 90 г. китайские регулярные войска выгнали хуннов из Хамийского оазиса[528]. Этим была восстановлена прямая связь Бань Чао с Китаем. Тогда же оба чешиских князя «пришли в трепет» и послали сыновей в заложники в Китай. Северные оазисы оказались изолированы и лишены надежды на какую бы то ни было помощь. В 91 г. Куча, Аксу и Уч-Турфан капитулировали. Бань Чао ограничился тем, что сменил в Куче князя и заставил вновь покорившихся выставить войска.

Враги Китая сгруппировались в северо-восточной части края, у озера Баграч, в княжествах Карашар (Яньки), Вэй-сю, Вэй-ли, Халга-амань и Шаньго[529]. Осенью 94 г. Бань Чао двинулся к Карашару во главе 400 китайцев и 60 тыс. союзников. Карашарский князь Гуан, чтобы не пропустить противника, разрушил горный мост, тогда Бань Чао нашел другой путь и подошел к Карашару. Испуганные карашарцы бежали в горы, но вельможа Юань-мынь известил об этом китайцев. Бань Чао послал погоню, обещал прощение, но казнил сдавшихся на честное слово и назначил предателя царем Карашара. Завоевание Западного края было закончено.

Бань Чао был убежден, что его военные успехи обеспечили его отечеству господство в Западном крае. Он не учел, что северные хунны еще сидели на конях.

Династия, основанная Модэ, пресеклась у северных хуннов в 93 г., ее заменил род Хуян. Глава его носил титул, который китайцы переводили ван (царь), а не гун (князь), т. е. он был выше чжуки и лули — высших чинов хуннской иерархии. Первоначально ставка Хуянов была в Бэйшане, а после сяньбийского разгрома — где-то около Тарбагатая. И копья их еще не затупились.

ПОТРЯСЕНИЯ В ЮЖНОМ ХУННУ

В результате войны 90–93 гг. население Южного Хунну весьма умножилось, но это не усилило, а, наоборот, ослабило державу. Захваченные в плен перебежчики и добровольно подчинившиеся северные хунны были люди совсем иного склада, чем южане. Ненависть к победителям-китайцам у них за последнее время только увеличилась, так же как и ожесточение против южан, громивших их юрты и таскавших их жен и детей на аркане за хвостом коня. Покорность северных хуннов южному шаньюю была вынужденной, так как в их родных степях свирепствовали воинственные сяньби и динлины. Поэтому они скрепя сердце пополняли ставку южного шаньюя, снося обиды от своих победителей. Особенно ненавидели они Шигы, получившего за победы над ними титул западного лули-князя, не без оснований считая его вдохновителем разгрома их державы и причиной их сегодняшнего бедственного состояния.