История нашего времени

– Я не против, – слегка улыбнулся он, подозрительно взглянув, действительно ли она этого хочет или манипулирует им, – но, мне кажется, твою маму надо подготовить заранее, чтобы для неё это не стало большим сюрпризом.

– Я постараюсь, – надеялась Надя, что мама её поймёт. Она восхищалась его матерью, которая сама догадалась и дала согласие на брак. Ей казалось, что её мать тоже увидит их любовь.

Они оба, слегка расстроенные, но зависшие в надеждах, гуляли по увешанному золотом парку. Листья кружились и неслись вниз, чем-то символизируя и пугая, что их любовь тоже стала засыпать, а в душе появился первый холодок. И теплилась иллюзорная надежда всё это пережить. Должна была наступить в душе весна и вернуться та любовь, которая их окрыляла, но отчего-то тоскливо было ей, одиноко и страшно. И вроде перешли их отношения на новый уровень, когда она, чуть подумав, решила узнать друг друга, представляя его своим мужем. Но что-то уже не так было внутри – рухнула идеальная картинка того, как оно должно быть.

Они дошли до её дома, так ни разу не засмеявшись, не пошутив, не поиграв, как это было всегда. Простились сдержанным, спокойным поцелуем, но теперь безжизненным и чисто формальным, разошлись в разные стороны, теперь уже отчего-то видя в этом символ прощания, но всё-таки живя воспоминаниями и надеждами.

Саша представлял себе, что, если бы она ответила «Да», он бы схватил её на руки и никогда больше не отпускал, кружа, целуя и уводя к себе в дом, где они бы остались навсегда вместе. Но сейчас уже не мог ничего представить, успокоившись и плывя по течению, доверяясь судьбе, которая так или иначе должна была вынести их на один берег. Или на разные.

А Надя почувствовала в себе решимость доказать Саше свою любовь или загладить свою вину, но познакомить его со своей мамой. Она не понимала, зачем это делает, ведь, по большому счёту, её не волновало решение матери, она заранее знала её ответ и то, что они поругаются. И если бы она действительно любила Сашу и хотела стать его женой, то нужно было разговаривать с ним и идти к нему. Потому что только их двоих касалась любовь и все возникающие вопросы в их отношениях, а остальные в этом спектакле должны были оставаться зрителями. Но она всё равно начала разговор с матерью:

– Я хочу завтра пригласить молодого человека к нам домой.

– Зачем? – сразу спросила мама, догадываясь, о ком идёт речь, и обрывая порывы дочери сообщить истинную причину. Она решила, что завтра только они увидятся, а в следующий раз познакомятся, но мама уже начала говорить о своих подозрениях: – Это того, с которым я вас видела?

– Да, его Саша зовут.

– Какая мне разница, как его зовут. Мне тут никого не надо, – начала она закипать.

– Я хотела вас познакомить…

– Вот ещё не хватало мне знакомиться с каждым твоим хахалем…

– Мам, у нас всё серьёзно, – Надя хотела быть услышанной, но мать её вообще не воспринимала.

– У тебя и с Лёшей всё было серьёзно. Ты ерундой не страдай. Сначала доучись, купи квартиру и вот туда хоть армию солдат води. А мне здесь никого не надо, – резко оборвала она все её мысли, даже не пытаясь услышать дочь.

Надя, расстроенная, закрылась в своей комнате, разрыдалась от непонимания матери и поняла, что у них не получится нормально познакомиться. Ведь его мама заочно любила невестку, а её – заочно ненавидела избранника. Она чувствовала, что мать всеми силами будет препятствовать отношениям с Сашей. Будет упорствовать и всегда вспоминать неизменный идеал мужа – Лёшу. От этого было безумно больно в душе, которой ещё досталось, когда она не смогла дать согласие Саше. И теперь самый желанный и, казалось, счастливый день постепенно перерос в самый ужасный, разрушительный, наполненный одиночества, слёз и печали вечер.

Глава 25 Мечты, мечты…

Выходные он провёл в гараже, а она – дома в мыслях и грусти, всё ещё надеясь на какое-то чудо. Но начался период дождей, а серость за окном только омрачала и так поселившуюся печаль в душе. И отчего-то ещё больше хотелось бежать туда, где её любили и где можно было согреться теплом сердец. Слегка придя в себя за выходные от потрясения, они, не желая мириться с одиночеством, встретились в понедельник на работе и снова ощутили желание быть вместе.

После работы они поехали к нему домой, чтобы побыть вдвоём, считая это сейчас очень важным этапом для примирения и налаживания душевного равновесия. Дома поели, попили чай и ушли в комнату к Саше. Родители смотрели телевизор, а брат сидел за компьютером в их общей комнате. Но, увидев Сашу с девушкой, благородно вышел, оставляя их наедине.