История (не) о нас...

— Понял. — достаю телефон и ищу необходимый номер.

Ясно, что помощи я не дождусь. Придется действовать так, как не хотел.

— Камеры стоят для виду. Это муляж. — миролюбиво объясняются со мной.

Что за нахуй?! Что я сейчас услышал?

— Я лично заключал договор с фирмой, которая их устанавливала. — отрезаю и женщина бледнеет.

Даша, кажется, не слышит меня. Что, тоже, неплохо. Ведь меня самого теперь потряхивает.

— Привет, Алис.

Обрисовываю ситуацию без подробностей. Почему Алиса? Ее дед полковник полиции в отставке, но ментов же бывших не бывает, как мы знаем!

Через тридцать минут в садике разворачивается аншлаг!

Камеры и в самом деле оказались муляжами. Не все. Те что на улице реально пишут, а внутри… вздрючу. Ей — богу взъебу каждую шавку, что причастна к этому.

Качество записей отвратное, явно установили не то что я просил. Но даже этого достаточно, чтобы узнать, что Сеньку забрал… непонятно кто.

А я не знаю как сообщить об этом Даше, которую я не впустил сюда…

На записях видно лишь, что кто-то держит за руку ребенка, который хоть и не кричит, но упирается…

Сука! Да, что за хуйня?!

Мужчина. Это все, что ясно. Лица не видно, да и фигура ни разу не попала полностью, будто этот хитровыебанный мудак знал где и как обойти камеры.

Еще через пол-часа примчалась заведующая.

Даже не интересно, где она была учитывая факт того, что рабочий день у нее еще не закончен.

Белая, как полотно, пышная женщина средних лет. Сначала заняла воинственную позицию, но сдулась, когда поняла весь ужас ситуации в которую вляпалась.

И хер бы с ней.

Молюсь лишь о том, чтобы с Сеньком ничего не случилось… Только он меня волнует на данный момент.

И Даша…

Подхожу к ней.

— Олег! Скажи мне хоть что-то, а то я сейчас с ума сойду… — она почти плачет, хватаясь за меня.

Обнимаю.

— Все будет хорошо. — все, что могу сказать, хоть и понимаю, как глупо звучит.

— Где он? — сипит и смотрит с надеждой. — Скоро найдется? Когда? — сыплет вопросами на которые я не могу ответить и которыми распаляет саму себя.

— Очень скоро…

Ее телефон постоянно звонит, но Даша не реагирует, будто не слышит.

— Ответь, может это Анна Александровна. — пытаюсь отвлечь. — Будет волноваться, если не возьмёшь трубку. — мягко уговариваю.

— Что я ей скажу. — растерянно, как маленькая, вытаращила на меня глаза.

— Ничего не говори, пока. — убираю выбившуюся прядь ее волос со лба.

— Но как же…

— Просто ответь. — стараюсь говорить мягко.

Она достаёт телефон и хмурится, глядя на экран.

— Алло…

Что-то не так…

И по ее взгляду понимаю, что это точно не Анна Александровна и надо было отвечать самому…

175. Даша. Я согласна

— Ну здравствуй, тварь!

Слышу этот голос и чуть сознание не теряю.

Моментально понимаю что произошло и теперь мне становится нереально страшно…

— Чего молчим? — продолжает бить наотмашь голос в трубке.

— Здравствуй, Демид… — отвечаю спокойно, хотя меня колотит так, что телефон, еще немного, и треснет от того как сильно я его сжимаю.

— Ну, надо же! Помнишь! — презрительно изрекает.

Молчу. Жду что он скажет дальше.

Олег стоит напротив, в любой момент готов выхватить у меня трубку. И может я даже не против такого расклада, но если это случится я так и останусь в неведении, потому что он будет решать проблему стараясь оградить меня от всего плохого.

Вот только я хочу знать что с моим ребенком.

— Где мой сын? — спрашиваю прямо.

Нет смысла ходить вокруг, да около. И так ясно всё.

— Вооот! А я уж думал, что не спросишь! — издевается.

— Просто скажи, где… — стараюсь говорить спокойно.

— В безопасности! Подальше от своей матери-патаскухи. — выплевывает.

Закрываю глаза.

Господи… детская обида переросла в глупую, но такую яростную ненависть? Неужели так бывает?

Слезы катятся по щекам против моей воли. Когда же всё это кончится? Когда нас с сыном оставит в покое эта семейка? Будь они все прокляты…

— Что тебе нужно?

Не стал бы Демид просто так идти на такие риски. Родственник он или нет, но речь о похищении ребенка у законного представителя.

— Хочу, чтобы твой пес перестал рыть под меня! — рявкает в трубку так, что у меня возникает желание убрать ее от уха.

Не нужно быть гением чтобы сложить дважды два…

Кому еще есть дело, спрашивается…

— Хорошо… — спокойно соглашаюсь.

— Вот так, легко? Правда?! И я по твоему поверил?! — недобро смеется.

— Ты можешь мне верить… — заверяю его.

— Ну, к тебе-то, как раз, претензий нет. А, вот, твой ебарь, врятли разделяет твои взгляды. — буквально рычит на меня.

— С ним я все улажу. — успокаиваю этого ненормального, стараясь говорить мягко, как с ребенком, игнорируя его выпады и оскорбления.

— Ну, ну! — горько усмехается.

Он пьян… или мне кажется?

От этого становится еще страшнее.

— Я прошу тебя… — шепчу срывающимся голосом…

— Это правильно! Только мало! Хочу, чтобы ты в ногах у меня ползала, дрянь! И может быть тогда я разрешу тебе увидеть твоего щенка. — он повышает голос к концу фразы и почти кричит.

— Ты не посмеешь… — вырывается, прежде чем я успеваю закрыть рот ладонью…

Нельзя так с ним говорить! Дура!

— Правда?! Уверена?! — в его голосе проскальзывают визгливые, истеричные ноты…