История (не) о нас...

— Ты… чего ты ждёшь от меня, а? Ну, давай я тебе истерику устрою со слезами и соплями. Давай? Надо? Буду умолять тебя на мне жениться? Нет? Не так? А как? Как я должна реагировать? А может начать планировать наше счастливое ванильное будущее? — складывает пальцы сердечком и хлопает ресницами. — Да я, блин, не понимаю что тебе надо от меня! — взрывается и бьёт по плечу. — Ничего от тебя не жду и не требую! Мне ничего не надо! Ничего не хочу! И видеть тебя не хочу! — срывается на крик.

Перехватываю её руку, когда замахивается, чтобы ударить ещё раз.

— Прости. — резко перекрикиваю её.

Это все, что я могу сказать и сделать…

19. Олег. Тону в моменте…

Знаю, что девочки очень… трепетно относятся к своему первому опыту и что бы она сейчас мне ни сказала… Она разочарована… Я уверен…

В ней говорит обида. И она имеет на это право, потому, что ни говори, а из нас двоих я должен был быть умнее… Должен был предотвратить… И никакой алкоголь в крови меня не оправдывает. Он, скорее, усугубляет произошедшее.

— За что? — почти плачет, её трясёт, но держится из последних сил. — Тебе же плевать!

Спорить с ней нет ни сил, ни желания… Просто притягиваю её, сопротивляющуюся, к себе и обнимаю.

Она неуклюже пытается вырваться, но я не даю и она затихает и тихонько всхлипывает и, в конце концов, полностью расслабляется…

Она права, исправить мы уже ничего не можем…

— Мне не плевать… — шепчу, перебирая чёрные пряди.

— Соколов… заткнись ради всего святого… — надрывно возмущается, уткнувшись в мою грудь.

— Я дал тебе высказаться. Теперь ты меня послушай. — говорю твёрдо.

Обнимаю её удобнее и радуюсь возможности объясниться не глядя ей в глаза.

— Даш, пойми меня правильно, но ты, действительно, ребёнок. Как бы ты ни была возмущена моей реакцией, как бы ты ни считала себя уже взрослой, шестнадцать, это ещё несовершеннолетняя. — на секунду замолкаю. — И я не статьи боюсь, глупая. — целую её макушку. — Я боюсь за тебя.

И в этом правды куда больше, чем я сказал…

— Мне не плевать на тебя… — повторяю тихо.

— Ты, правда, совсем ничего не помнишь?

Блин! Как ответить правильно?

— Увы… — пусть будет правда. — Я больно сделал?

Она отрицательно замотала головой.

— Дашь, скажи честно, мы предохранялись?

Никак не отреагировала и стало, малость, не по себе…

— Даш? — зову, напрягаясь.

— Типа… да… — ломано отвечает.

Слышу, что губу закусила. Невнятный ответ. Слишком Невнятный для этой ситуации.

— Что значит, типа? — терпеливо уточняю, хотя сам подергиваюсь.

— Ну… ты… ты, не в меня… вообщем… — мнется.

Сразу понимаю, что на такие темы с противоположным полом, напрямую, разговоров она не вела!

Опять этот дурацкий восторг… Вытряхиваю его из своей черепушки. Не сейчас.

Понял! Ну, уже не так плохо все!

— Понял. — стараюсь придать голосу больше спокойствия.

— Я к тебе приставал? — пытаюсь понять что же вчера, кроме очевидного, произошло.

Не исключаю, что именно так и было.

— Нет. — отвечает ровно и я успеваю выдохнуть. — Я сама. — добавляет.

— Не понял… — тяну и жду более развернутого ответа.

Тяжело и обречённо вздыхает.

— Я сама тебя развела. — выдаёт скороговоркой.

Так!

— А вот теперь у меня вопрос аналогичный твоему. — я, слегка, ошарашен. — Зачем?

— Потому что хотела. — теперь уже заявляет нагло.

Понятно, что наша беседа её напрягает.

— Ой, дурная… — мотаю головой — но это не ответ на мой вопрос.

Она поднимает голову. Её губы оказываются в опасной близости… Несколько сантиметров… Сука! Не думай об этом! Приказываю себе…

Тянусь ладонью к её щеке и провожу пальцем по влажной от слез коже.

Она закрывает глаза и утыкается лицом в мою ладонь.

А я залипаю на это зрелище…

То что происходит внутри, сейчас, словами не передать.

Гребаная смесь боли и возбуждения, завязывается в тугой узел, перехватывая дыхание.

Кладёт ладонь поверх моей и легко касается губами, зажмурившись.

Если бы она только знала какие мысли в моей больной головушке сейчас забегали, глядя на её губы… сбежала бы… Или нет?

Открывает глаза и смотрит на меня в упор из под полуопущенных ресниц.

Я не в состоянии отвернуться или сдвинуться с места. Тело требует подвигов, а мозг лихорадочно сигналит, что точка не возврата и так уже пройдена, дальше только хуже будет! Не усугубляй! А в груди беснуется сердце и болезненно отдается судорогой каждый его удар.

Я могу сколько угодно орать, что девочка мне симпатична, как и любая другая… Но это, чистейшая ложь.

Ощущения, что сейчас во мне плещутся, совершенно новые. Раньше я такого не испытывал. Хочется всего и сразу. Обнять, поцеловать, закинуть на заднее сиденье или отвести к себе, слизать со щёк каждую слезинку, исследовать губами и руками каждый сантиметр юного тела… Оттолкнуть, наговорить гадостей, довести до, ещё больших, слез, вытолкать из машины и оставить одну тут, на дороге…

Потому-что первого хочется, а второе… необходимо…

Не по пути нам…

Вот так оно всегда происходит? Да?!

Больно… непонятно…

А может, нахер поездку, Карину, чужое мнение…?

Проводит тёплыми, нежными пальчиками вдоль моей скулы, медленно возвращая в реальность, где всё не так просто…