История - нескончаемый спор

Но, как мне уже неоднократно приходилось писать, внимание к малым группам, которые реально и составляли классы, сословия и иные макрообразования, связано с коренным изменением угла зрения историка. Он не может при этом довольствоваться «естественнонаучным» изучением человеческих коллективов «извне», но должен совмещать этот анализ с проникновением в глубины сознания людей, которые образовывали малые группы. Историк изучает мировосприятие этих людей, их субъективное отношение к производству и обществу, отношение, которое во многом и главном определяло характер их общественной активности. Иными словами, на «сетку координат», которой руководствуется исследователь, накладывается та «сетка координат», которая была фактом сознания самих участников исторического процесса. Только при этом «бинокулярном» видении можно с должной глубиной понять социальное поведение человека в группе, малых и больших групп, классов, масс людей.

Развитие наук о человеке и обществе на протяжении последних десятилетий с новой силой и убедительностью продемонстрировало символическую природу социальных отношений. Эти дисциплины — структурная и символическая антропология, семиотика, историческая поэтика, культурология, история ментальностей, герменевтика (в ее версиях, разрабатывавшихся Дильтеем, Хайдеггером, Гадамером) — сложились после Маркса. Консервативно настроенная марксистская критика «буржуазной науки» воспрепятствовала продуктивному диалогу марксизма с этими направлениями. Объяснительные модели марксизма по-прежнему ограничиваются преимущественно сферой производственных отношений, тогда как все более «тонкие» материи оттесняются на периферию мысли или игнорируются.

Но тем самым теория формаций оказалась оторванной от целого ряда современных научных течений. Всякий изоляционизм в сфере мысли обрекает ее на отсталость, стагнацию, провинциализм, и все это в избытке содержится в современном марксизме.

3. Возвратимся, однако, к Марксу. Его теория не просто предполагает поиск некой формации в данную эпоху и на данной территории. Эта теория была выработана как целостная философия истории и приобретает свой подлинный смысл лишь при рассмотрении ее в качестве таковой. Она выражает учение о последовательных ступенях восхождения человечества от первобытного коммунизма через рабовладение, феодализм и капитализм к коммунистическому обществу, историческую неизбежность перехода к которому это учение призвано обосновать. Теория формаций претендует на то, чтобы объяснять исторический прогресс in toto, и рассматривает историю с точки зрения ее завершения в будущем. Этот прогресс диалектичен, он строится в полном соответствии с гегелевской триадой «тезис-антитезис-синтез». Бесклассовое общество архаического типа в силу имманентно заложенных в нем потенций разлагается, сменяясь антагонистическим типом социальных отношений, строящихся на эксплуатации. Раннеклассовые формации суть не что иное, как отрицание первобытного доклассового строя. И столь же закономерно и неизбежно в недрах последней из антагонистических формаций — капитализма созреют предпосылки бесклассового коммунистического общества. Произойдет «отрицание отрицания», «экспроприация экспроприаторов».

Здесь придется сделать некоторое отступление. В гегелевской философии истории, углубившей понятие исторического прогресса, латентно, в «снятом», т. е. секуляризованном и рационалистическом виде, сохранялись коренные черты христианской эсхатологии. Движение из прошлого в будущее в контексте христианской теологии означало приближение к конечной цели мироздания, к завершению времени и к слиянию его с вечностью. В средневековых учениях о «возрастах» человечества или о четырех последовательно сменявших одна другую «монархиях» была заложена вера в единство истории, которая протекает в форме противостояния и взаимодействия «Града Божьего» с «Градом Земным».

Это официально признанное учение было, однако, достоянием преимущественно «книжных», образованных людей, т. е. меньшинства средневекового общества. В широких социальных кругах христианская эсхатология приобретала иное, более радикальное звучание, как правило, осуждаемое церковью в качестве ереси. Милленарии, хилиасты, которые проповедовали неминуемое и быстрейшее наступление тысячелетнего Царства Божьего на земле, возбуждали живой отклик в массах и оказывали на них огромное влияние. Под знаком хилиазма проходила значительная часть народных выступлений Средневековья. Восстание против неправедных господ и попов приведет, по убеждению участников такого рода движений (таборитов, последователей Томаса Мюнцера, анабаптистов Мюнстерской коммуны и т. п.), к немедленному установлению царства божественной справедливости. И они пытались на практике осуществить свой идеал.