История неурожаев и погоды в Европе

В 1570 г. зима в Европейской России была суровой и бесснежной. В районе Витебска зима была холодной и длительной; погибли озимые. Из-за неурожая был сильный голод [121]. В Прибалтике наблюдалась внезапная оттепель и наводнение от таяния льда и снега [15]. Весна была маловодной, засушливой, лето — засушливым, с возвратом холодов. Летним морозом во время цветения побило хлеб Погибли рожь, овес, ячмень, пшеница. По сведениям О. Турчиновича, суровая и малоснежная зима, засушливые весна и лето погубили урожай. «Сеяли, но не собирали хлеба. Холод и засуха губили жатву» [132]. О неурожае 1570 г. Н. М. Карамзин писал: «Казалось, что земля утратила силу плодородия — сеяли, но не собирали хлеба. Холод и засуха губили жатву». «В 1570 г. бысть глад во всю русскую землю и с голоду много людей померло» [70, т. 9]. Чрезвычайный неурожай и повсеместный голод; дороговизна.

На рубеже 60—70-х годов XVI в. народное хозяйство Московского государства пришло в упадок из-за чрезвычайно неблагоприятных погодных условий, которые усугублялись как феодальным гнетом, так и террором опричнины Ивана Грозного. Сильно пострадали Тверская, Псковская и Новгородская земли. Разграбление Новгорода и резня, учиненная войском Ивана Грозного над его жителями, произошли в январе — феврале 1570 г. Опустошения и убийства продолжались 6 недель. Народ голодал, так как царь Иван IV приказал грабить кельи, служебные дома, жечь в житницах и на скирдах хлеб, бить скот. Народные бедствия усугубились вспышкой эпидемии [36]. В Новгороде была эпидемия сыпного тифа. Этот мор, упоминаемый в летописях, продолжался до 1572 г. Голодающие в глухие зимние ночи крали тела убитых и питались ими. Бывали случаи, когда человеческое мясо солили в бочках. В Твери и Новгороде от голода погибло втрое больше, чем от погромов опричников [26]. В 1570 г., вслед за голодом, вспыхнул мор в 28 городах страны, однако это была не чума, а сыпной тиф. Эта болезнь в XVI в. в России становится главнейшей из уже известных народной медицине под названием «огневая болезнь», или «венгерская чума». Эпидемии этой болезни в России случались только в 1542, 1550, 1558, 1563 и 1568 гг. В 1558 г. сыпным тифом болел царь Иван Грозный. Эта эпидемия отличалась не меньшей летальностью, чем пандемии чумы в России.

Все эти социально-экономические бедствия несомненно сказывались на уровне урожая соответствующих лет. К. Вернер гранью второго неурожайного периода в XVI в. считает 1570 г. (1557–1570 гг.) — Такое утверждение вызывает сомнение. По нашим данным, до конца XVI в. было еще по крайней мере 13 неурожайных лет. Верно лишь то, что в продолжение почти целого столетия (до 60-х годов XVII в.) русские летописцы не представляют нам данных о неурожаях из-за засухи. И, вероятно, это справедливо в связи с наступлением похолодания климата в этот промежуток малого ледникового периода.