История Ногайской Орды

От первой жены Кандазы (дочери Ибака?) у Мусы были сыновья Шейх-Мухаммед (Шихим), Шейх-Мамай, Хаджи-Мухаммед (Кошум; он был младше Шейх-Мухаммеда — см.: Посольская 1984, с. 83), Дост-Мухаммед (Досум), Юсуф, Исмаил; от второй жены, дочери некоего Ходжи, — Алчагир, Саид-Ахмед (Шейдяк), Тутай, Султанай, Джавгосты, Мамай; от третьей жены — Исхак[123]; от четвертой — Искандер, Тимур; от пятой — Кутум, Кулуш, Кул-Ахмед, Джан-Ахмед (Жирмунский 1974, с. 430, 431; Юсупов 1867, приложение). Кроме того, в генеалогии князей Урусовых назван Ак б. Муса (Жирмунский 1974, с. 431), а в родословцах, как отмечено выше, Дороу б. Муса; в 1500-х годах активно действовал Султан-Ахмед б. Муса (см. выше), но затем он исчез из источников. Этот перечень Юсупова-Жирмунского мы и возьмем за основу при определении персонального состава и взаимного старшинства Мусаевичей, устранив попутно недоразумение с отождествлением В.М. Жирмунским Мамая с Шейх-Мамаем.

К одному поколению с ними принадлежали их двоюродные братья, дети биев Ямгурчи и Хасана. В дипломатической переписке сыновьями Ямгурчи названы Урак, Алач и Агиш, в родословцах — Ураз-Али (Уразлы), Агиш и Кугуш (или Кутуш), в эпосе — Тел-Агыс и Кюнеке (см., например: Жирмунский 1974, с. 400; ПДК, т. 2, с. 292; РГБ, ф. 256, д. 349, л. 278; Родословная 1851, с. 130). Сыновья Хасана: старший Хайдар (Айдар — «Асановым княжим детям началнои»), Ак-Пулад, Каракесек, Джан, Али и, возможно, Ишим с Хаджи-Мухаммедом (Кошумом) (ИКС, д. 4, л. 124; д. 6, л. 60, 215; Посольские 1995, с. 124)[124].

Начало первой Смуты

Период первой ногайской Смуты менее всего известен и исследован. Сами ногаи вспоминали о нем неохотно, а за пределами Дешт-и Кипчака о тех временах знали мало. Например, Кадыр Али-бек сразу после бия Хасана называет Саид-Ахмеда (Шидака) (Кадыр Али-бек 1854, с. 155), пропустив тем самым целую вереницу претендентов на бийство 1510–1520-х годов. Впрочем, различные группировки мирз признавали одних тогдашних биев и игнорировали других, в чем мы убедимся ниже. Основные участники противостояния выявились уже при Хасане. Это адресаты посланий Василия III, направленных из Москвы одновременно с грамотой Хасану: Алач, Агиш, Алчагир, Шейх-Мухаммед и Саид-Ахмед; последние двое занимали пока более низкое положение, так как тексты писем к ним в Посольской книге не приводятся, а просто указано, что к Шихиму и Шейдяку написано то же, что и к прочим трем мирзам (Посольская 1984, с. 66–73).

«Правитель улуса» при Ямгурчи, его сын Агиш, первое время после смерти Хасана пытался возглавить народ Ногайской Орды. Некоторые письменные и фольклорные источники причисляют его к правителям (Башкирское 1987, с. 187; Кадыр Али-бек 1854, с. 155). Самостоятельная карьера этого мирзы началась очень неудачно. В начале лета 1509 г. он решил стяжать себе славу победоносного полководца, повоевав Крым. Его намерения разделили Саид-Ахмед б. Муса и еще сорок мирз, а также астраханский хан Абд ал-Керим б. Махмуд. Некоторые подробности тех событий известны из писем Менгли-Гирея и главы крымского духовенства Баба-шейха в Москву. Владыка Крымского юрта после завоевания Большой Орды вправе был считать себя сильнейшим и старшим среди дештских государей и вознамерился проучить дерзких «казаков»-ногаев, как только узнал об их военных приготовлениях. Его подданные восприняли планы Агиша однозначно: «Агыш-мырза царя нашего ни за што поставил», т. е. отказал в почтении и повиновении.

На коней было посажено, видимо, все крымское ополчение. Наследник престола (калга) Мухаммед-Гирей б. Менгли-Гирей по поручению отца возглавил эту огромную рать в двести пятьдесят тысяч всадников. Племенные ополчения вели главные беки Ширинов, Барынов и Мангытов (Хаджике). Тем временем половина ногайских улусов перебралась на летние пастбища на правом берегу Волги, отчего и мощь их Орды уменьшилась наполовину. Армия Менгли-Гирея внезапно обрушилась на стойбища Агиша и прочих мирз, которые не спеша снаряжались в поход. Неожиданность нападения моментально решила исход сражения. Ногаи, видимо, даже не сопротивлялись. Крымцы разграбили их стойбища и захватили весь скот — «улусы и куны, кони и верблюды, овцы и животину, ничего не оставив, взяв, привели». День за днем трофейные стада и табуны вели через Перекоп в Крым, а людского полона оказалось столько, что и в «двадцатью дни в Перекоп не могли их впровадити». Многие мирзы, а возможно и сам Агиш, тоже оказались в плену (ПДК, т. 2, с. 70, 71, 80).