История Нового времени. Эпоха Возрождения

В июле 1588 года долгие приготовления Филиппа II были закончены и "Непобедимая армада" отплыла от берегов Испании. В состав огромного флота входило 134 корабля, в том числе 33 "плавучих крепости" с высокими надстройками на корме; на судах было 8 тысяч моряков и 18 тысяч солдат. Армада должна была пройти через Ла-Манш к порту Дюнкерк, где ее ждала погруженная на транспортные корабли 20-тысячная армия Александра Фарнезе; затем объединенные силы испанцев должны были высадиться в Англии. Английский флот попытался атаковать армаду в проливе, но его командир, знаменитый пират Френсис Дрейк, не решился пойти на абордаж огромных галионов, а обстрел из пушек не причинил особого вреда этим "плавучим крепостям" – тогдашние пушки делали лишь два-три выстрела в час. 27 июля армада вошла во французский порт Кале в 20 милях от Дюнкерка; на следующую ночь англичане предприняли новую атаку; они наполнили восемь своих судов бочками со смолой, подожгли их и пустили по ветру на скученные в гавани испанские корабли. Среди испанцев началась паника, они поспешно рубили якорные канаты и выходили в море; утром армада была снова атакована англичанами, и Дрейку удалось задержать противника, пока на помощь ему не пришла буря. Страшный ураган погнал испанские корабли на север, на скалистый берег Шотландии, огромные галионы без якорей, с порванными парусами разбивались о скалы; берег был на многие мили покрыт обломками судов и трупами людей; шотландцы обыскивали трупы, добивали раненых и снимали одежду. Десятки кораблей исчезли в морской пучине, лишь половина судов некогда "непобедимой" армады сумела поодиночке вернуться в свои порты.

Гибель "армады" нанесла тяжелый удар по престижу испанского короля и католической церкви; протестанты ободрились и повсюду перешли в наступление. Во Франции король Генрих III (1574-89) перешел на сторону гугенотов и приказал убить главу "Католической лиги" герцога Гиза – в ответ парижане отказались признавать власть короля. На улицы города вышли толпы народа; многие несли в руках зажженные свечи и под один общий крик: "Так да погасит Господь династию Валуа!" – гасили свои свечи. Летом 1589 года Генрих III и вождь гугенотов Генрих Наваррский с большой армией подошли к Парижу; молодой монах в черной рясе попросил, чтобы его допустили к королю: он говорил, что принес письма из Парижа. Когда Генрих III читал эти письма, посланец внезапно выхватил кинжал и вонзил его монарху в живот. Франция осталась без короля: Генрих III не имел детей, и его ближайшим наследником был Генрих Наваррский – но большинство французов не признало этого "еретика" королем. Брат Гиза герцог Майенн возглавил "Католическую лигу" и призвал на помощь испанские войска; война вспыхнула с еще большим ожесточением и продолжалась еще четыре года; враждующие армии жгли деревни и подвергали разграблению города, повсюду царили чума и голод. В осажденном Париже монахи и священники взяли в руки оружие; "коммуна" объявляла "подозрительными" и бросала в тюрьмы богатых буржуа, с них требовали большой выкуп.

В 1593 году измученные войной противники согласились созвать Генеральные Штаты для выбора короля. Многие депутаты предлагали Генриху Наваррскому отречься от "ереси" и стать законным королем. "Ну что ж, Париж стоит мессы", – сказал Генрих Наваррский и преклонил колени перед католическими священниками; после этого большинство городов и провинций признало его власть; герцог Майенн сложил оружие, получив привилегии, а с гугенотами был подписан мир в Нанте; "Нантский эдикт" гарантировал им свободу вероисповедания и оставлял в их руках около сотни крепостей на юге Франции. Конечно, это был временный мир, и сохранившаяся религиозная рознь должна была рано или поздно породить новую войну – однако измученная Франция была рада этому миру, и в городах и деревнях с одинаковым восторгом пели песни о "добром короле Генрихе IV". Европейская религиозная война понемногу затихала, и в начале XVII века установилось хрупкое перемирие – обе стороны залечивали раны и осматривались в новой ситуации; за полвека войны в мире произошли большие перемены, и необходимо было понять, что они несут людям.

КОНЕЦ ИТАЛЬЯНСКОГО ВОЗРОЖДЕНИЯ

А все-таки она вертится!

Галилео Галилей.