История о Михаиле и Андронике Палеофагах

22. Желая приучить к военным делам и младшего после царя порфирородного, Константина, царь посылает его со многими опытными военачальниками на запад против возмутившихся трибаллов, которые, поручив войска некоему Котанице, отложившемуся от царя, опустошили страну до Серр. Сам же узнав о худом положении дел на востоке, и об опасностях, угрожавших областям по Сангаре, — от ее устьев до Прусы, тотчас вооружился, как мог, и переправившись чрез Босфор, остановился лагерем при подошве холма Святого Авксентия, в ожидании западного войска, которое собиралось в назначенных пунктах, чтобы идти с ним в поход. Находясь здесь, он получил от сосланного на остров Хилу Иосифа прошение о переведении его оттуда; потому что зимою в той стране, писал он, свирепствует такой холод, что если ему необходимо будет оставаться там еще, то здоровье его не перенесет приближающейся зимы: проведши там это время года один раз, он говорит по опыту. Поэтому прошению, царь пригласил Иосифа к себе и удерживал его в лагере. Это происходило в месяце мемактирионе. Они виделись каждый день по нескольку раз; державный угождал ему, с удовольствием слушал его, по его ходатайству, делал многим то, о чем его просили, а для жительства ему назначил монастырь Космидия. Поэтому и старец относился к царю кротко и дружески; так что, когда царь в шутку приглашал его на патриаршую кафедру, он отвечал: готов, если только отменено будет сделанное. Но тогда не время было отменять это: напротив, как скоро вступил на престол новый папа, Николай, — державный опять отправил туда послов; а потом посылал еще в Апулию доместика [125] церкви Мандана, или Меркурия, внушив ему обратиться к папе, если не достигнет цели посольства. Для того-то и назначены были послы церковные. Мандан схвачен был королем Карлом и задержан. Но когда узнали, что задержанный был первый проповедник [126] церкви, — папа повелел тотчас освободить его. Так поступал державный, стараясь всячески показать свою заботливость о поддержании мира. Посему во время разговоров с ним Иосифа не могло быть и речи о том деле; беседы их были просто дружеские, предрасполагавшие царя назначить Иосифу более спокойное место жительства.