История о сене и собаке

Я не стала удовлетворять ставшее уже болезненно-профессиональным любопытство подруги, и не посвятила ее в детали и причины моего расставания с Федором. Признаться, даже если бы захотела, я не смогла бы ничего толком рассказать. Почему я сделала это? Неужели из-за тех двух поцелуев под дождем у «Гамбринуса»? Или из-за моей глупой ревности? Из-за слов Кристины о браке и замужестве? Из-за серых глаз и капель дождя, блестящих на волосах? Из-за не выкуренных сигарет и не найденной зажигалки? Все это — романтические бредни, которые толкнули меня на опрометчивый, глупый поступок, нарушили течение моей жизни и сделали ее другой, мучительно-волнующей, горькой и снова одинокой. Зачем? Теперь я могла хоть тысячу раз задавать себе подобные вопросы — на них не было логичных ответов, но это уже не имело значения, потому что все мосты были сожжены, а впереди оставалась свобода, работа, работа и еще раз работа. И забытый в последнее время фитнес-центр, и отдых — поездка в хорошее, спокойное, теплое место, которую я решительно запланировала, дав себе слово осуществить ее, несмотря ни на что. А личная жизнь пусть пока останется за бортом. Слишком много пустых переживаний и глупых порывов.

Более того, я решила помириться с Ритой, чтобы раз и навсегда поставить точку во всей этой истории. Этот пункт своего антикризисного плана я и осуществила на следующий день после беседы с ныне уже бывшим женихом, благо оказалось необходимым съездить на Восточную, и я пригласила инженера по технике безопасности сопровождать меня.

За прошедшие недели нулевой цикл торгового комплекса на Восточной перетек в следующий этап, котлован начал приобретать упорядоченно-бетонированный вид, а бывший виновник общественного конфликта — сваезабивочная установка скучно безмолвствовала. Рита тоже молчала, изображая оскорбленную добродетель, и я, рассвирепев, отправила ее проводить детальную инспекцию соблюдения тружениками правил техники безопасности, а сама устроилась с документацией и сигаретой в вагончике прорабской. Прораб, вынужденный сидеть со мной, недовольно пыхтел и в конце концов проворчал, что генеральному директору не след заниматься такой мелочевкой. Я возразила, что для хорошего руководителя мелочевки не бывает, на что зануда-прораб упрямо парировал, что, несмотря на все уважение, которое он ко мне питает — еще бы попробовал не питать — можно было бы переложить все эти дела на плечи замов. Я отрезала, что, несмотря на мое взаимное уважение к его профессиональному уровню, подобные вещи не входят в его компетенцию, следовательно, разговор наш бесперспективен.

— Красивая вы женщина, Дарья Васильевна, — сказал на это прораб. — Красивая, но трудная…

— А вы как думали, Петр Сергеевич? — отрезала я.

Вот так, докатилась, уже и прорабы начинают делать замечания, да еще позволяют себе подобные мужские вольности! Может, у меня на лбу написано: «Неудачница в личной жизни!»? Я даже невольно провела пальцами по лбу, словно искала там горящие буквы.

Прораб извинился, обиделся и ушел, а я достала вторую сигарету. И я еще собиралась мириться со своей нахальной сестрицей? Чтобы она стала следующей в списке дающих советы и поучения? Скрипнула дверь, и легкая на помине Рита явилась предо мной.

— Как успехи, Маргарита Николаевна? — спросила я, со злорадным удовольствием отмечая забавную красноту ее замерзшего носа и растрепанность волос, выбившихся из-под кокетливой вязаной шапочки.

— Все посмотрела, Дарья Васильевна, — сухо отчиталась Рита. — Результаты предоставлю.

— Судареву отдадите, мне они не нужны, — ответила я, стряхивая пепел в импровизированную пепельницу, изготовленную каким-то умельцем из пивной банки.

— Как скажете, Дарья Васильевна…

— Присаживайтесь, Маргарита Николаевна, — я кивнула на стул. — Поговорим.

Рита помялась, но села и уставилась на меня в упор.

— А почему именно здесь, Дарья Васильевна? Прямо, как в американском боевике — разговор на заброшенном заводе…

— Остроумно, но здесь не заброшенный завод, а перспективная стройка. Хотя, можем сразиться, если желаешь! Выбор оружия за тобой!

— О, Дарья Васильевна, вы ли это? Всегда столь уверенная в себе и все знающая, практичная, расчетливая! Вы, и о чем? Ушам своим не верю!

— Дорогая моя, изволь выбирать выражения!

— Я вас чем-то оскорбила?

— Нет, ты просто несешь невесть что!

— Ах, да, я позабыла, ведь вы та, что учит жить!

Наш разговор опять неумолимо скатывался в банальную бабскую перепалку, нужно было срочно менять его тон и направленность. Что мы с ней не поделили? Мужика? Глупее не придумать! Именно это я и сказала Рите, упаковав мысль в сухую, почти техническую, формулировку:

— Маргарита Николаевна… Рита, люди имеют право ошибаться, а все мои действия были направлены исключительно на пользу дела, и если в каких-то деталях я допустила промахи, а ты в результате создала надуманную проблему, это не значит, что все наше дальнейшее общение должно сводиться к низкопробным разборкам по весьма банальной причине.