История о снежном демоне (СИ)

  Однажды, Юки не помнил точного дня, знал лишь что случившееся принадлежало времени в конце августа, он позволил себе дрёму на пару часов в постели, а не на крыше, за столом или на диване. Очнувшись от собственного скрежета зубов, он тотчас совершенно позабыл образы привидевшиеся в забытьи, но смятые в комок чувства повествовали о неведомом ему до селе страхе. Его новорожденная человеческая сущность испытала удушающий ужас от жутких глубин небытия, в которые затащили цепкие когти снежного демона. Выкованные терпением глаза взирали в бесконечность, в несуществующую реальность, в хаос, сплетённый из страха тысяч сознаний первобытных людей. Гигантский Паук мироздания собрал воедино кошмарные сны и пугающую реальность, соединив крепкими нитями, пульсирующими сосудами вселенский космос. Раскинув сеть, Пауку оказалось мало пространства и времени для паутины, сворачивающейся по углам, тогда вселенная принялась расширяться и ширились вместе с нею страхи и ужасы, потаённые, рождающие настоящих монстров, ибо быть напуганным неизвестностью куда страшнее, нежели присвоить холоду лицо и место жительства, которое можно огородить, придумать заклинание и ритуалы, запретить посещать пустующие земли, пытаться разгадать тайные предчувствия. В эту сеть и попался Юки. После того дня кошмары с завидным постоянством терзали его сознание, пробуждая ото сна и оставляя в полной растерянности из-за незнания причины их возникновения, лишь ощущая внутри пробуждающуюся тьму. Свидетельствами агонии испытываемой в забытьи, являлись капли пота на лбу, влажные ладони и всклокоченная постель. Терзания ночными фуриями никак не отражались на внешнем виде после пробуждения, что скорее являлось проклятием, нежели благословением, ведь так его страхи покрывались занавесом тайны, неделимой ни с кем. Лишь при воспоминании о снах на несколько минут взгляд его темнел, а лицо приобретало бледность лепестков цветка лотоса, неестественную, почти фарфоровую, отталкивающую. Тело, вылепленное из ненужного мусора, превратилось в крепость, сдерживющую могучую волю, страсть и жажду, и заснув Юки позволил прорваться мрачному нечто, сквозь покровы кожи, слезные протоки, голосовые связки, превращая его в монолитный холод мраморной статуи. Стоило теперь мужчине провалиться в сон, он начинал меняться, внешний облик трансформировался, увеличиваясь в объёмах, словно раздуваясь изнутри, грудная клетка расширялась от вздохов, тяжелело туловище, вдавливаемое в матрац тоннами атмосфер, вены вздувались на шее, запястьях, предплечьях, бурля кровью вселенских глубин и загадками далёких планет. Сатурном казался он в такие моменты, яростным, движимым трескучим холодом и нестерпимым одиночеством, опустошённым и в то же время, наполненным самой сутью стихий и гравитации. Пряди волос окрашивались в пыльно-розовые тона, издавая шелест и скрежет крошимой металлической стружки, конечности вздрагивали от спазмов в мышцах, хрустели кости, звуком напоминая перемалывание килограммами сухую штукатурку и фарфора. Деформированный, расплавленный жидким азотом, расширенный до пределов, только отчасти сохраняя человеческий образ. Зрелище, способное напугать любого человека не заставило отвернуться Михаила, что однажды вернувшись домой раньше запланированного времени, застал спящего, мучимого внутренними демонами. До того момента молодой человек и не подозревал сколь многого не знает об окружающем мире, ведь то явление, что он наблюдал, пробирало до дрожи невероятностью происходящего. Мужчина не был болен или ранен, увы, ничего такого, с чем бы ему мог помочь юноша, ничего поддающегося общепризнанному научному объяснению и снова внутренний голос молил о бегстве, вот только ноги словно приклеились к полу и он наблюдал, затаив дыхание, как пряди волос лентами колышаться над изголовьем кровати, как хрустят позвонки и вторят им стиснутые челюсти.

  - Юки?... - нерешительным, приглушённым тоном произнёс Миша, будто и не желал вовсе быть услышанным.

  Сдавленный хрип вырвался из глотки спящего. Молодой человек вздрогнул и попятился к двери, желая поскорее затаиться в каком-либо углу, лишь бы подальше. Осторожно отпустив ручку, он всё никак не мог понять, как ему поступить, что именно следует сделать? Пройдя в кабинет, он сел за стол и накрыл голову руками. Увиденное не являлось галлюцинацией, впрочем, юноша не был полностью уверен в хорошем состоянии своего мозга после нескольких лет зависимостей, наркотической и алкогольной, но навряд ли его фантазия способна породить подобные видения. Теперь ему необходим был план, как жить дальше, как общаться с Юки и на какой дистанции выстроить отношения, но страх опутал его мысли. Молодой человек снова не был готов принять какое-либо решение, назвать каким-либо термином наблюдаемое явление, придти к точным выводам. Его сердце громко стучало, а перед глазами восставал образ массивной человеческой фигуры, парившей над постелью, увитой слабым мерцанием и холодом.