История о великом князе Московском

Установившийся тиранический режим привел к потере значения соборного органа, который стал всего лишь безгласным проводником воли деспота и окружавших его злодеев. Так, однажды Иван IV «собирает соборище не токмо на весь Сенат, но и духовных всех», но это «соборище» своей воли не имеет и не может противопоставить свое мнение требованиям царя, оно становится практически безгласным и действует по указке царя и «некоторых прелукавых мнихов», приближенных к царю, принимая несправедливые и неправедные решения. Вопрос о «винах» Адашева и Сильвестра был на нем поставлен, но по справедливости не разрешен, и члены «соборища» под воздействием царя «…чтут пописавшие вины оных мужей заочне»[liii]. Курбский довольно тонко подметил, что политический режим террора и беззакония практически сводит на нет все возможности формы правления, даже в том случае, когда собирается Земский собор расширенного состава. Он понял всеобъемлющий характер террора и страха перед ним, но идеалистически предполагал, что смена одних советников — злых и лукавых на других — мудрых, добрых и сведущих может изменить порядки в государстве. Он понимал также, что губительный деспотический режим не может продолжаться долго, и высказал предположение о необходимости приближения его конца насильственным образом. История, утверждал он, знала немало примеров деспотических правлений и дала хорошие уроки подобным правителям. В обычной для религиозного мыслителя манере он предрекает гибель злонамеренной «безбожной власти», от которой подданные терпели «гонения горчайшие и наругания». Гибель такого царства, нередко в прошлом «преславного», может наступить как по воле провидения, так и в результате открытого сопротивления, оказанного подданными правителю, «творящему беззаконие» и не радеющему о пользе своего отечества. Однажды, приводит он пример, взяла себе Черемиса Луговая из Ногайской орды царя, но он не оправдал доверия этого народа, и тогда они «убиша его и бывших с ним татар и главу его отсекоша и на высокое дерево воткнули и глаголали: «Мы было взяли тебя того ради на царство з двором твоим, да оборонявши нас, а ты и сущий с тобою не сотворили нам помощи столько, сколько волов и коров наших поели, а ныне голова твоя да царствует на высоком коле»[liv].

Теоретическое положение, выдвинутое Иосифом Волоцким, о праве народа на оказание сопротивления злонамеренной власти получило последовательное развитие в государственно-правовой концепции Курбского, причем характеристика «беззаконного правления» была значительно расширена. Курбский выдвинул также совершенно иные условия, на базе которых может правомерно возникнуть подобное сопротивление. Не отказываясь от элементов сакрализации власти, не умаляя ее значения и авторитета, Курбский, конструируя образ идеального правителя, на первое место выдвигает такие черты, которые характеризуют носителя власти как политического правителя и дают возможность оценивать его деятельность по реальным результатам в социально-политической практике государственного строительства. Особое внимание уделяется умению царя управлять государством и вершить правый суд[lv], при этом «самому царю достоит быти яко главе и любить мудрых советников своих, как свои уды»[lvi]

Наилучший вариант организации государственной власти — это ограниченная монархия с установлением выборного сословно-представительного органа, участвующего в разрешении всех наиважнейших дел в государстве. «Царь аще почтен царством… должен искать доброго и полезного совета не токмо у советников, но и всех народных (разрядка моя. — ЯЗ.) человек, поскольку дар духа дается не по богатству внешнему и по силе царства, но по правости душевной.

<Неразборчиво>вали большие воинские и политические удачи именно потому, что он часто и помногу советовался «с мудрыми и мужественными сигклиты его» и «ничего не начинал без их совета»[lvii]. Только царству, управляемому «правильно», сопутствовали победы и успехи. Под «правильной» организацией Курбский подразумевал не только создание «Совета всенародных человек», но и различные «синклиты»[lviii], состоящие из советников — «мужей разумных и совершенных во старости мастите сущих, благолепием и страхом Божьим украшенных… и во среднем веку и, такс же предобрых и храбрых и тех и онех в военных и земских вещах по всему искушенных», т. е. специалистов самых различных профилей, без совета которых «ничесоже устроити или мыслити»[lix] в государстве.

Высшие властные полномочия в стране осуществляются монархом, Земским собором и правительственными органами, одной из главных задач которых является непосредственная забота о соблюдении законности в стране.

Такова политико-правовая концепция и позиция князя A.M. Курбского. Его политический идеал был несомненно прогрессивен, и представления Курбского об организации власти в стране вряд ли могут свидетельствовать о том, что его «идеал лежал не в будущем, а в прошлом»[lx].