Читаем История об офортах полностью

– Я много чего слыхал. А знаешь, по правде, надо было бы иск отозвать, с Аделью как-то поговорить, с Чижевским и Кокоревым за мир и дружбу пивка выпить. Но почему не срастается? Почему душа не лежит к согласию? Не хочет она без интриги прозябать. Получается, играем мы в игру из-за тоски.

– Иди ты, Федяй, подобру-поздорову, не расстраивай меня перед судебным. Вот тебе мой совет. Езжай в лесок пригородный, походи вдоль реки, полежи на траве, в небо погляди. Любит же интеллигентный человек слиться с ландшафтом. Может, повезет и мысли твои настроятся, иди, Федяй. Достал ты меня вконец своей тоской.

…Адель подкараулила Федора у подъезда мастерской.

– Ну что, братик, поговорим?

Федор вроде бы даже обрадовался такой неожиданной встрече.

– Я-то с радостью. Пошли, что ли, на лавочку присядем.

Они сели, и Адель замолчала.

– Ну вот, а говорила поговорим.

– С чего начнем?

– С главного, хочешь. я начну?

– Пожалуйста.

– Ты про отца, наверное, думаешь. Я тебе так скажу, ну какой он тебе отец, биологический разве что. Я его не защищаю, но так сложилось, понимаешь. Предположим, встречаешь ты моего па-па и своего биологического прародителя. И что? О чем спросишь, что скажешь? Родная кровь? Или так: ах, как это вы могли забыть про меня?

Я его об этом спросил. Па-па ответил искренне и честно: он и знать не знал о дочурке.

Выходит, ничего не выходит. И оно тебе надо? Ты добрая, правильная. Может, и не стоит бередить прошлое. Жили ведь как-то друг без друга.

– Это ты говоришь или биологический прародитель?

– Я, но сдается, он так же думает.

– Подло это и примитивно.

– Есть и такая точка зрения.

– Неправда, так не у всех бывает. Просто мне не повезло.

– Я тебя умоляю, Адель, будь взрослой девочкой. Посмотри вокруг, как там в песне:

Мир не прост, совсем не прост,И не укрыться от бурь и от гроз…

Слушай, может, ты просто исчезнешь, так сказать, визуально. Раз, и нету тебя в нашей жизни. Столько лет ведь могла не показываться на глаза, вот и хорошо бы продолжить. Женишка найдешь богатенького, ну что тебе Кокорев, художник, с ним не забалуешь. И будет у тебя мир и покой и дорога к светлой жизни. Мы еще к тебе приползем, все Спицыны, за коркой хлеба. Отыграешься! А пока бы исчезла, ну поверь мне, некогда выяснять отношения и отвлекаться. Да хоть мою мать пожалей, сердечко слабенькое у нее. Она нового семейного расклада точно не выдержит. Не бери грех на душу. Мама – женщина хорошая, это мы с па-па такие-сякие. Ну что, будем считать, разговор состоялся?

…Федор ушел. Адель даже не заплакала. Наоборот, ей стало вдруг смешно от его наигранной бравады.

…Она набрала номер телефона Кокорева.

– Савелий, я внизу. На лавочке прохлаждаюсь. Поехали на речные Холмы.

– Привет, Аделюшка, я мигом. Пять минут на сборы.

Он появился с большой сумкой через плечо и мольбертом.

– Вызвал такси, через пять минуточек примчится.

– А я с Федором говорила. С ним не соскучишься.

– Я так понимаю, беседа была продуктивной.

– Это точно. Мне доходчиво объяснили и даже спели, что мир не прост.

– Гениальное открытие.

– Ты знаешь, с это момента мне показалось, я стала сильнее. И хорошо, что мама ничегошеньки о последних моих приключениях не знает.

– А вот и такси. Поехали, будем учиться видеть и слышать друг друга.

Речные Холмы располагались недалеко от набережной. И на самом деле это были не такие уж и холмы, а скорее, возвышенные острова на реке, на которых издавна любили отдыхать лесовцы. Речные Холмы были сплошь в вековых соснах. Их чуть было не вырубили под горячую руку в ходе борьбы за строительные площадки, но реликтовую рощу удалось отстоять. И теперь она стала чем-то вроде местного гайд-парка.

Пока Кокорев устраивал мольберт, Адель хлопотала у импровизированного привального «стола».

– Адель, ах ты лентяечка, сразу за стол. Кто не работает, тот не ест. Милости прошу к мольберту. Вот тебе карандаши, альбом – рисуй.

– Я же не умею, Кокорев.

– Все умеют, ты просто постарайся увидеть главное и передай это на бумаге.

Адель пристроилась рядом с Кокоревым и стала рисовать реку, которая стремилась на юг, ближний берег, подступающий к ней, с чистым лесом и низким кустарником почти у самого прибоя, и дальний берег, от кромки которого вверх плотной стеной шла темная даже при свете солнца тайга.

Река у Адель получилась стремительной, и когда на ней появилась лодка с людьми, казалось, ее вот-вот унесет течением.

На том дальнем берегу она нашла полянку и поставила дом, огородила участок забором. Не удержалась и «воткнула» целую «грядку» желто-оранжевых подсолнухов. У дома «сколотила» собачью будку, у забора две уличные лавки. А еще она пристроила на самом краю полянки человека с мольбертом.

Савелий с удивлением наблюдал, как вначале неумелая рука с карандашом становилась все точнее и точнее в работе.

Адель закончила рисовать и посмотрела на Савелия.

– При желании ты можешь стать художником, Адель. Наверное, дар у тебя природный. Ты подпиши, пожалуйста, этот первый свой пейзаж мне.

– Можно я еще порисую?

Перейти на страницу:

Похожие книги

Книга Балтиморов
Книга Балтиморов

После «Правды о деле Гарри Квеберта», выдержавшей тираж в несколько миллионов и принесшей автору Гран-при Французской академии и Гонкуровскую премию лицеистов, новый роман тридцатилетнего швейцарца Жоэля Диккера сразу занял верхние строчки в рейтингах продаж. В «Книге Балтиморов» Диккер вновь выводит на сцену героя своего нашумевшего бестселлера — молодого писателя Маркуса Гольдмана. В этой семейной саге с почти детективным сюжетом Маркус расследует тайны близких ему людей. С детства его восхищала богатая и успешная ветвь семейства Гольдманов из Балтимора. Сам он принадлежал к более скромным Гольдманам из Монклера, но подростком каждый год проводил каникулы в доме своего дяди, знаменитого балтиморского адвоката, вместе с двумя кузенами и девушкой, в которую все три мальчика были без памяти влюблены. Будущее виделось им в розовом свете, однако завязка страшной драмы была заложена в их историю с самого начала.

Жоэль Диккер

Детективы / Триллер / Современная русская и зарубежная проза / Прочие Детективы