История очевидца иных миров

— То, что вы, мастера перевоплощения, называете Ремеслом с большой буквы, теперь не требует убийства? — продолжал ёрничать Кайл. — Ради чего вы вообще живёте? Ради семьи, ради детей, жён, родителей? А может ради этого самого Ремесла, будь оно неладно? Ты же задумывался — для чего Создатель наделил нас, безликих, способностью к перевоплощению, вплоть до полного превращения в другого человека? Неужели для того, чтобы выполнять чёрную работу в интересах простолюдинов из гильдий? Или, может, для того, чтобы собирать компромат на политических противников мелкопоместных верхушек? Смешно же! Подумай сам, если уж, для того чтобы получить личностную матрицу, эту самую личность нужно убить — зачем останавливаться на полпути и после выполнения заказа избавляться от матрицы, как от дурно пахнущего мусора? Почему не дать взойти в себе новой личности, сделавшись тем самым сильнее, выведя себя на новый уровень? Ты скажешь: так нельзя, это табу, это грех, об этом говорят все жизненные кодексы клана. Так было и так будет. Я скажу: ерунда! Убийство — само по себе грех. Так почему, согрешив в одном, вы бежите от другого греха? Ты скажешь: пусть так, но известно, что если чужую личность передержать в себе — она начинает подавлять хозяина, приводя того к безумию, превращая его в чудовище. Я спрошу: а с чего ты взял, что личность эту нельзя контролировать? И для развития матрицы мало просто сидеть и ждать. Как прилежный садовник холит и лелеет чудесную розу, украшение цветника, так и безликий должен работать со своим новым другом, братом, называй этот сосуд с чужой душой как угодно, и относиться к новой личности, как к себе самому.

От долгого, практически непрерывного, монолога у Макгоэна запершило в горле, и ему пришлось откашляться. Крейван, внутренне недоумевая, почему до сих пор никто не навестил «В три глотки» (лучше бы это была вечерняя стража, но сошёл бы и хозяин или прохожий забулдыга — много ли нужно тревогу поднять…), решил использовать образовавшуюся паузу:

— Все так, Кайл, твои слова звучат разумно и логически верно. Но, оглядываясь, что я вижу вокруг? Мы с тобою мирно беседуем посреди места казни. Эти мертвецы — что они есть, как не свидетельство твоего безумия? Зачем всё это?

Кайл поморщился, чуть наклонил голову, словно прислушиваясь к чему-то, потом негромко, чуть осипшим голосом ответил: