История одного ангела (СИ)

Каждые два года с Алирой случались приступы боли и ее снова везли в хирургию. Шрамы на спине перестали зарастать уже после третьей операции. В последующие десять лет ей сделали еще пять операций. Врачи не могли помочь. Егор, был весьма озадачен поведением Алиры, временами она доводила себя до крайности, скрывая боль, превозмогая свой недуг. Она не хотела расстраивать отца, и сильно устав от хирургических вмешательств, девочка сохраняла терпение, пока боли не достигали высших апогей. Однажды она даже потеряла сознание от своего воздержания, после чего отец самолично принялся наблюдать ее болезнь. В школе Алира не пользовалась популярностью, но и заурядной девчонкой ее тоже нельзя было назвать. Одноклассницы весьма охотно дружили с ней, они находили в ее лице верного друга и хорошего советчика, мальчишки просто общались и не редко списывали, за что так же были рады ее существованию. Но более глубоких чувств юноши выражать не решались даже в подростковом возрасте.. Внешность Алиры нисколько не отталкивала мальчиков, напротив, ее светлые и переливающиеся волосы, отросшие уже до поясницы закручивались в локоны, огромные голубые глаза блестели и менялись от светло-голубого до синего. А когда она сердилась и негодовала, они темнели к сиренево-фиолетовому. Форма ее нежного личика напоминала сердечко, и румяные щеки прекрасно оттеняли цвет ее светлой кожи. От постоянных болей и перенесенных операций Алира похудела, и женские достоинства прекрасно гармонировали с узкой талией. Ее походка напоминала танец балерины. Она ходила, сидела и даже спала с безупречно ровной осанкой. И это главная причина, по которой юноши немного робели и смущались перед ней. Нет, конечно, не походка так отпугивала их, а всего лишь этот широкий корсет для поясницы. Никто не догадывался, как она страдала бы, не одень его хоть раз. Он помогал ей держать спину так, чтобы стенки не зарастающих шрамов находились в одном положении. Они приносили боль и мучения, кровоточили, стоило ей ссутулиться больше дозволенного. Она не могла, слишком сильно обнять кого-то из близких, совершить то или иное упражнение на уроке физкультуры. Ее движения во многом ограничивались, также как и общения на эту тему. Подружки интересовались ее недугом, но она лишь намекала на проблемы с осанкой и глубже, разговор не заходил. Конечно, зимой ей еще удавалось скрывать свой корсет под слоем одежды, но летом когда приходилось ограничиваться только легкими сарафанами, майками и шортами корсет все же выдавал своего наличия. Единственный мужчина, который любил ее безгранично и дарил свою любовь до конца дней, был ее отец. Ему только исполнилось 38 лет, но он был настолько серьезен, что не упускал не одной детали чего бы не коснулось его внимание. Будь то бизнес, в котором ему не было равных, дом, где имелись четкие распорядки и весьма верные помощники. Но больше всего внимания он уделял своей дочери. Егор страдал вместе с ней, он почти физически чувствовал все ее боли и неудачи. Однажды она заявилась со школы с потемневшими глазами и стала лихорадочно расстегивать свой корсет, упрекая отца за то, что он отвел ее в это отвратительное место, где на нее смотрят как на хомяка в клетке и пытаются потрогать руками ее корсет.

-Папа, почему я должна его носить, почему я болею, и чего они все так на меня смотрят.

Отец поднял свою дочь на руки, и успокаивая ее ладошки начал свое объяснение выискивая подходящие слова.

-Малыш, дети бывают разные. Просто у некоторых детей есть проблемы со здоровьем. У тебя болит спинка и тебе нужно немного походить в этой штуке. Но когда все заживет, мы его выбросим. Некоторые дети, носят такие железные скобки на зубах, представляешь каково им. Он искренне расширял глаза, дабы преувеличить значение скоб.

-А еще, когда твой отец был подростком, сломал себе ногу и два месяца ходил в-о-о-о-т в таком огромном белом сапоге. Мне облепили ногу гипсом…

-А что такое «гипс»?

-Ну это такой белый раствор, его накладывают на ногу, потом он засыхает и сверху него накладывают бинт. Короче говоря, я не мог ходить, прыгать тоже.

Отец стал показывать, как это выглядело, и тем самым пытался рассмешить свою маленькую и несчастную дочь.

Он искренне надеялся, что скоро все наладиться, и что повторных операций может не понадобиться. Но время показало, что все только ухудшалось, ребенок был истерзан физически и возможно даже морально, что еще больше волновало Егора.