История одного дня (СИ)

       - Так, девочки, - дождавшись пока подопытные кролики... то есть, я хотела сказать, студентки, смогут относительно нормально стоять, не ища опоры у стен, Лидия Фёдоровна плотоядно оскалилась, - я сейчас включаю секундомер и у вас, мои хорошие, ровно двенадцать минут, чтобы пробежать два с половиной километра.

       - Прямо она будет знать, сколько я кругов намотала, - фыркнула стоящая рядом со мной брюнеточка, недовольно надувая губки.

       - Чтобы ни у кого не было соблазна обмануть преподавателя, я лично буду считать круги, которые вы пробежали! - Словно почувствовав флюиды лжи, так и витающие над головами измочаленных студенток, Терешина без труда развеяла все грандиозные планы. - Сообщаю сразу: те, кто не сдаст норматив сегодня, будут его пересдавать на следующей паре!

       - А если и тогда не сдадут? - робко уточнила худая, словно берёзка, девушка.

       Хоть она и была на вид гибкой и подвижной, но на деле же всё обстояло совсем иначе: третьекурсница бегала очень медленно, явно неспособная развить скорость, превышающую темп прогулочного шага пенсионерки. Насколько я успела заметить, девушка не была халтурщицей, просто кому-то дано умение довольно сносно бегать, а другой родился с талантом пианиста, и несчастная студентка явно принадлежала ко второй категории.

       Окинув оценивающим взглядом сжавшуюся в комок девчурку, Терёшина сладко улыбнулась, впитывая в себя негативную энергетику всех присутствующих, ну, что энергетический вампирюга:

       - Значит, будут пересдавать до тех пор, пока не смогут попасть в нормативные рамки! Всё, вопросов больше нет? - Получив стройных хор отрицательного мычания, Лидия Фёдоровна без предупреждения нажала на серую пупочку секундомера. - Ну, чего стоим, время-то бежит, а на горизонте одиннадцать кругов маячат!

       Услышав последнюю фразу, девчонки все, как одна, вздрогнули и несмело потянулись вдоль самой крайней беговой дорожки, оставляя средние четыре для младшеклассников-спринтеров, занимающихся бегом чуть ли не с периода ползунков, и сейчас усиленно готовящихся к установлению мирового рекорда. Решив не отставать от товарок по несчастью, испустила мученический вздох, попутно бросив на Терёшину убийственный взгляд, и сорвалась с места в карьер, быстро нагоняя остальных студенток.

       Ну, что я могу сказать? Сегодняшнюю пару физической культуры смело можно приравнивать к апокалипсису локального масштаба, затронувшему несчастных третьекурсниц и меня, так не вовремя прогневавшую своего ангела-хранителя. Иначе я просто никак не могу объяснить подобного издевательства, именуемого "Очередной день обычной студентки Бусовой".

       Добравшись до раздевалки, без сил рухнула на низкую лавочку, с блаженным стоном вытягивая подрагивающие от перенапряжения ноги. Успокаивал лишь тот факт, что дышала как загнанная лошадь не я одна: вся комнаты была заполнена предсмертными хрипами, стонами, надрывным кашлем и проклятиями, естественно, адресуемых нашей любимой и многоуважаемой физручке Терёшиной. Посидев так минут пять, поднапряглась, но всё-таки смогла оторвать спину от холодной стены: как-никак время основательно поджимает. Стоило только потянуться за сумкой, как из кармашка оной раздалась гневная трель мобильника. Звуки прославленного "Траурного марша" Феликса Мендельсона у меня стоят только на одного человека...

       - Да, Олежа? - небрежно бросив объёмную сумку на пол, принялась расшнуровывать кроссовки.

       - Юсь, ты сегодня идёшь в "Маленький Париж"! - Интересно, мне одной послышалась утвердительная интонация или это после чрезмерных занятий спортом слуховые галюники докучать стали? - Так, веди там себя прилично, своего кавалера и его друзей не унижай и не смей никого бить, улыбайся, будь вежливой и открытой...

       - Почему? - кое-как вклинившись в монолитный поток указаний, морально приготовилась к самому худшему.

       - Так Симохина парочку журналистов в кафетерий зазвала, мол, посмотрите, какая группа "Darkness" общительная и лояльная по отношению к фанатам, - проскрежетали зубами на другом конце. - Пиар, мать его так!

       - Не ругайся, - выдав упрёк на чистом автомате, с тоской констатировала, что грядущая встреча окажется ещё более нудной и зубодробительной, чем планировалось изначально. - Сколько мне нужно продержаться?

       - Хотя бы до девяти вечера, - незамедлительно последовал ответ, но услышав злобный рык, начальник быстро исправился, - но можно и до половины девятого.

       - Хорошо, - припомнив знаменитую пословицу: "Не было бы счастья, да несчастье помогло", решила ни в чём себе, любимой, не отказывать, - а что мне за это будет?

       - Головомойки за самодеятельность от меня и Маргоши не получишь, - быстро остудил мой пыл Робинзон, шурша бумажками. - Не припомню что-то, чтобы давал согласие на подобного рода эксперименты с "Пижамой".

       - Жмот, мог бы и на шоколадку разориться, - не преминула упрекнуть мужчину разобиженная я.

       - Вредно столько сладкого трескать, - не остался в долгу Константинович, стопроцентно злорадно ухмыляясь, - морда прыщами покроется, а вместо осиной талии будет квадратный бочонок.