История одного долга

Когда в ванной набралось немного горячей воды разделась и залезла внутрь, обнимая себя руками. Он был не просто на мне, он был во мне. И подобного я не позволяла ни одному мужчине. Секс – это не сложно, всего лишь фрикции. Эмоции, вот что плохо. Ощущение полной эмоциональной доступности.

Сжав голову руками, я задумалась, ощущая как мои бедра лижет до боли горячая вода.

Это ловушка?

Чего он хочет?

Я ничего не понимала.

Раньше, я видела все по-другому. Его слова о Кате, о невозможности завести детей, о несостоявшемся разводе и о том, что он с ней не спит, казались мне абсолютным бредом. И кто из них врет больше, Денисов или Катя?

Мой последний мужчина – Богдан, с которым я познакомилась на школьной линейке в честь окончания учебного года, тоже говорил, что не спит с женой и находится в процессе развода. Мое заблуждение длилось три месяца школьных каникул, а сентябре я узнала, что он дурит голову и мне, и своей бедной жене.

Но он хотя бы предохранялся и не говорил открыто в лоб, что хочет нас обоих. Хотя я все равно искренне успела проникнуться его сыном и даже на секунду представить себе, что у меня может быть семья. Настоящая. И заботливый мужчина, которому будет на меня не наплевать.

Как показало время, я ошиблась.

И единственное, что я сейчас понимала, мне не стоит допускать Денисова в свою жизнь. Поэтому никакой покупки шмоток, я не собираюсь становиться марионеткой в его руках. Только секс. Пока ему не надоест, а я сделаю так, что ему очень и очень быстро станет со мной скучно.

Школа

Весь следующий день я старалась не думать о том фарсе, в который превратилась моя жизнь.

С долгами я всегда безропотно мирилась, неудачи в личной жизни тоже как-то удавалось переживать, но моя репутация учителя была для меня важнее всего. И я любила свою работу, иначе бы уже давно ушла с нее. Потому что, если не из-за любви к тому, чем занимаюсь, что еще может держать меня в этих четырех стенах?

Мои дети были важны для меня, как и я для них.

Школьные будни текли по большей части монотонно, если в эту монотонность не врывались такие люди, как Денисов. Который в четыре часа подъехал на своей дорогущей машине к главному входу. И где здравый смысл у человека? Неужели его не беспокоит, что Катя узнает?

Оставалось только тихо злиться.

Альберта Юрьевна – наш зауч даже подошла к окну учительской, когда услышала с улицы девчачий визг.

– Эти одиннадцатиклассницы вообще охамели, Светочка, ты видела это? – Она указала пальцем на машину, из которой как раз вышел Денисов и надел солнцезащитные очки. Чтобы его бесстыжие глаза никто не разглядел, наверное. Выглядел он, мягко говоря, провокационно. – Нужно глянуть, кто сядет в машину и доложить матери. А то потом школе прилетит, если какую-нибудь дурочку обрюхатят.

Мое лицо не просто горело – пылало. Ага, великовозрастную дурочку.

– Альберта Юрьевна, это мой знакомый. Муж моей подруги Кати, я вам говорила про нее. Это ко мне.

– Аааа… – кивнула она, а затем нахмурилась. – А за тобой он зачем приехал?

Чтобы я со стыда от сплетен сгорела, конечно же! Денисов решил наказать меня за вчерашнее или за то, что я сегодня ни на один звонок не ответила. Но у меня действительно не было желания с ним видеться после недавнего унижения. Хотя бы день передышки я заслужила? Видимо, нет.

– Эм… Так, я к ним в гости еду. К подруге, то есть. – Врать я никогда не умела.

Альберта Юрьевна не купилась и поджала губы. Женщиной она была доброй, но крайне строгих нравов. Чужой муж на дорогущей машине, ну кто тебя, Света, за язык тянул? Сказала бы что это брат.

– Светочка, как-то это все сомнительно.

– Честное слово, Альберта Юрьевна, не за что переживать, – из всех сил улыбнулась, чтобы по мне не было видно, как сильно нервничаю. Шпион из меня вышел бы так себе, поэтому я приняла решение спасать ситуацию бегством.

Схватила ветровку и побежала на выход. И этот чертов Денисов даже улыбнулся мне, когда заметил, что я вышла на школьное крыльцо. Но очки не снял. Скотина.

– Как ты быстро, Лана, – пропел он. – Даже звонить не пришлось.

– Ты ублюдок, – зашипела, как кошка. Но голос старалась не повышать, Альберта Юрьевна скорее всего все так же стоит у окна и наблюдает. Поэтому нужно вести себя прилично. – Зачем ты приехал?!

– У меня для тебя подарок.

Оставалось только молится, чтобы это были не цветы. Но он открыл дверцу машины и достал коробку, протянув мне.

Это были презервативы. Дюрекс. Большая пачка.

– Любой твой каприз, сладкая моя.

– Я тебя ненавижу, – холодно бросила и прижала пачку к груди, чтобы никто не разглядел, что на ней.

– А я ненавижу, когда меня динамят, особенно если я за это заплатил.

Молча я прошла к пассажирскому сиденью и буквально влетела в машину.

– Я отдам тебе деньги! Все до копейки! – процедила, когда он открыл дверь со своей стороны.

Денисов тоже залез в машину и скосил взгляд на мои ноги.

– Твоя любовь к юбкам доведет меня до беды, – сухо сказал он, игнорируя мои слова. И мне пришлось скрестить ноги.

– Отвези меня домой, – потребовала я.