История одного гоблина. Два в одном (СИ)

– Это новый мир, тут не место старым глупым законам! К тому же нам выгодно им помогать, – бросил напоследок жахани и быстро нырнул в собственноручно сотворенный портал.

Серхенги проводила его озадаченным взглядом, не понимая, где в чужом мире, полном пуутов, командир собрался искать помощь, и что вообще происходит. Впрочем, приказы не обсуждаются.

– Вы слышали алхакима! – крикнула она. – За Эльжахим!

***

– Михель, ты как? – участливо спросил Аггрх, глядя на монаха, отчаявшегося спасти Хиенну.

Суккуба умирала у него на руках, и никакие молитвы не помогали. Ритуал забрал всю ее силу. Жалких остатков не хватало для поддержания жизни, а молитвы, исцеляющие тело, не могли вылечить ту часть пууты, которую можно было бы назвать душой. Человек поднял голову. По небритым щекам стекли две скупые слезинки.

– Почему? – спросил он не столько у орка, сколько обращаясь к кому-то выше. – За что?

Кулаки парня сжимались и разжимались, а взгляд застыл на камне перед ним. Зеленокожий счел за благо вернуться назад к Адинуку. Эльф наблюдал за ходом битвы, делая пометки в очередном свитке. Обзор у остроухого был прекрасный, позволяя во всех подробностях рассматривать, как драконы истребляют демонов. Иногда он срывал с плеча лук и прицеливался. Чаще просто опускал лук, но пара стрел все же унеслась куда-то вниз. Хоть результат и не был виден, но Аггрх почти не сомневался, что эльф где-то делает зарубки, пускай не на самом луке, и сейчас в том месте должна появиться еще парочка больших и жирных.

– Ну, что у нас тут? – поинтересовался орк больше из желания с кем-то поговорить.

– Наших бьют, – ответил эльф, не отрываясь от записей и макая перо прямо в волшебную котомку.

– Наших?

– Пуутов, – пояснил бард, продолжая делать записи.

Воин решил, что не хочет узнавать, откуда у барда такой неиссякаемый источник чернил в карманной вселенной.

Армия Квимиаля внизу поредела еще больше, но все еще была многочисленной. Маленькие чешуйчатые прыгуны-пишааки и крылатые импы как наименее защищенные сбились в огромную кучу в центре. Стофутовые ящеры не могли атаковать разом и нападали на центр круга по одному-двое, делая заход за заходом.

– Воздух! – верещал какой-нибудь имп, и вся толпа ничком падала на камни.

Дракон, разгоняя воздух перепончатыми крыльями с ревом проносился мимо, выставив вперед задние лапы с растопыренными когтистыми пальцами. Иногда чудовищу удавалось кого-нибудь сцапать своими когтями размером с меч, но чаще заход оканчивался провалом.

– Пли! – кричал наводчик.

Пара выживших мупунов послушно выгрызала камни своими серыми акульими головами, тужилась и посылала через отверстия в длинных хвостах снаряды вдогонку налетчику. В плато скоро образовалось множество достаточно широких углублений, в которых с большой поспешностью начали прятаться бесята помельче. В этом бою проку от них все равно никакого не было, а жить хотелось отчаянно.

Первое попадание снаряда точно в голову крылатому гаду встретили всеобщим ликованием. Серебристая туша камнем рухнула вниз, прокатилась по склону, процарапав гребнем широкую колею в камне плато, и неподвижно замерла, чуть-чуть не дотянув до бурного речного потока, низвергающегося в пропасть ниже по течению. Радостный крик пуутов сотряс округу, но быстро заглушился рассерженным ревом с небес.

Драконы, что бы про них ни рассказывали, сообразительностью противникам не уступали. Спустя три сбитых ящера с десяток их сородичей выстроились клином и с нарастающим гулом спикировали прямо на мупунов. Маневр оказался настолько молниеносным, что Квимиаль только и успел проводить взглядом летящие во все стороны ошметки тонких серых ног своих последних дальнобойных солдат. Вместе с конечностями те лишились точек опоры и беспомощно распластались на камнях плато, конвульсивно дергая сочащимися бесцветной кровью обрубками.

– Убью! – с ненавистью зарычал тхан и бросился в гущу своих бойцов.

Его юркое крысиное тело замелькало среди ямок с бессильно ворчащими пишааками. Черный мех командующего вздыбился, увеличив его в размерах едва ли не вдвое. Генерал выбрал удобную позицию между двух ямок и приготовился к прыжку.

В очередной заход полетел болезненно-белый дракон. Этот экземпляр отличался от других более упитанным туловищем. С виду оно было таким же змеиным, но казалось толще, чем у его сородичей. Вытянутая вперед пасть скалилась двумя рядами зубов, с которых капала белесая слюна. Молочная жидкость сдувалась ветром и растворяла все, на что падала с тихим шипением. Квимиаль выждал, пока враг схватит одного из несчастных солдат, и прыгнул так высоко, как никогда в жизни.