История одного гоблина: Символ веры (СИ)

Согласно кодексу, поединок проходит в несколько раундов, количество которых заранее оговаривается или по умолчанию считается равным трем. В каждом раунде один волшебник творит атакующее заклинание, а его соперник должен применить один из известных ему способов защиты. Допинг поощряется, но для несмертельных поединков существует ограничение по силе зелий, заклинаний и чаров, которые можно применять. По итогам всех раундов либо один из соперников соглашается с поражением, либо устраивается дополнительный раунд без каких-либо ограничений с единственным условием атаковать одновременно по сигналу арбитра. В случае такого исхода страховые фирмы обычно отказывают пострадавшим в выплатах.

Арена внешне очень походила на ипподром, и, вероятно, когда-то им и являлась. Длина одной стороны составляла несколько сотен футов, а ширина была примерно в два раза меньше. Зрительские места располагались вдоль длинных сторон, украшенных по бокам резными обелисками из розового мрамора. На некогда закольцованных беговых дорожках земля в вершинах овала оказалась перекопана, что делало проведение бегов в настоящее время невозможным.

На трибунах собралось чуть ли не все население города. Одно дело – скучные дебаты, в которых большинство все равно не разбиралось, и совсем другое – захватывающий поединок. Гномы единодушно болели за малютку гоблина, который собирался утереть нос заносчивым первородным. Они горланили песни, потягивали легкое янтарное пиво и размахивали флажками с изображениями шамана. Кто-то успел сшить изрядное их количество и выгодно распродать всего за пять минут.

Эльфы кучковались на противоположной трибуне и вели себя несколько более сдержанно, как и подобает истинным аристократам среди разумных существ. Пронырливые торговцы разносили напитки и сладости, в одном месте за руку поймали непутевого воришку; какой-то эльф оттоптал ногу другому, за что был удостоен пощечины, и в ответ вызвал обидчика на дуэль.

Мелдон добрался до вышки и дал отмашку. Зрители стихли и замерли в ожидании, не забывая, впрочем, ставить сто к одному против Гарба. Альмариан высокомерно предложил гоблину начинать первым.

Шаман неторопливо расстегнул полы своего нового кафтана, сшитого у личного портного Мелдона под заказ и зачарованного самим председателем на пару с Гарбом. Из многочисленных внутренних карманов он извлек склянку с нужным зельем и залпом осушил ее. Горечь бурой маслянистой субстанции заставила желудок подпрыгнуть к горлу. Усилием воли гоблин вернул внутренности на место. Магическая энергия тотчас забурлила в крови, вызывая непреодолимое желание колдовать. Фонтан Дэ, переполняющей тело, стал рваться наружу: Гарб ощутил сильный зуд в подушечках пальцев. Когда эльф устал просто ждать и принялся насмехаться, а зудение достигла пика, шаман сплел самый простой огненный луч и направил его в Альмариана.

Эльфийский маг мгновенно среагировал, профессионально выставив ледяной блок. Луч прожег в блоке малюсенькую дырочку и оставил эльфу небольшой ожог в виде буквы «Г» на правой руке. Альмариан заскрежетал зубами от боли и досады, а поставившие на Гарба зрители разразились аплодисментами. Ответ не заставил себя ждать: ледяная стрела вспорола воздух, но не долетела до гоблинского шамана всего три фута, облачком воспарив над стеной огня.

– А этот дикарь – милашка, – шепнула на правой трибуне одна эльфийка другой. ­– Я бы с ним познакомилась поближе. Какая жалость, что Аль его сейчас убьет.

– И не говори, подруга, – томно вздохнула вторая, обмахиваясь веером.

Искусственные тропики, созданные пятьсот лет назад стараниями восьми архимагов, избавили эльфов от нужды отапливать город и рубить священные деревья, но порой доставляли определенные неудобства в виде жары и огромного количества кровососущих насекомых, обрадовавшихся внезапному теплу куда больше остроухих. Горожане уже двести лет регулярно носили Мелдону петиции об отмене заклинания, и каждый раз председатель торжественно обещал рассмотреть этот вопрос на следующем заседании Президиума. Потом дело спускалось на тормозах, поскольку архимаги давно покинули не только город, но и этот мир, а как хотя бы ослабить их заклинание, никто не знал.

Гарб тем временем пошептал в лапу, и на ладони появился маленький, но хорошо заметный издалека огненный шарик, струящийся синим пламенем. Шаман подержал пламя в лапе, оценивающе посмотрел его на свет, а затем дунул в сторону противника. Альмариан дернулся и лихорадочно начал колдовать. Он сотворил ледяной вихрь, понесшийся навстречу медленно набирающему скорость синему сгустку пламени. Перед самым столкновением шар разделился на три части, две из которых благополучно обошли ураган ледяных осколков справа и слева, а третий растопил весь лед.