История одного кактуса. Роман для тех, кто боится любить

Это был голос Оли. Меня сковал страх, я вся сжалась и, кажется, перестала дышать, не в состоянии сдвинуться с места.

– Я должна была сразу догадаться, еще когда ты предложил ее пригласить, потом встретить… Ты не представляешь, во что ты ввязываешься, Андрей! Тебе это не нужно!

– Давай я как-нибудь сам решу, что мне нужно, а что нет? – Его голос звучал намного спокойнее.

– Ты знаешь, как я тебя люблю! Ты мне как сын. Неужели ты думаешь, что я бы стала просто так встревать?

– Нет, не думаю.

– Тогда доверься мне, пожалуйста. – В ее голосе зазвучали умоляющие нотки. – Алена красивая девушка, я понимаю, почему она тебе понравилась, но у нее голова кишит тараканами! Ты от нее не получишь ничего, кроме головной боли!

Я ощущала себя так, словно кто-то всадил мне нож в сердце. Конечно, я все это и так знала, и Оля была права. Но одно дело знать все про себя самой, а другое – услышать от кого-то со стороны. Ее слова ранили меня и причиняли невыносимую боль.

– Ты тоже знаешь, как я тебя люблю, – с твердостью в голосе сказал Андрей, – но моя личная жизнь тебя не касается. Я не хочу делать тебе больно, особенно сегодня. Но ты переходишь все границы.

– Андрюша! – Кажется, она плакала. – Ты хотя бы знаешь, что с ней такое? Почему она такая холодная и ни с кем никогда не встречается?

– Не знаю и знать не хочу. По крайней мере, не от тебя, – отрезал он. – Если она сама захочет мне рассказать, то расскажет.

– Да не расскажет она тебе ничего! Она никогда никому ничего не рассказывает. У нее проблемы с доверием, и ты в итоге останешься с разбитым сердцем, дурак!

Дальше слушать я не могла. Я рванула обратно в номер, тихо закрыла дверь и опустилась на пол. Из глаз брызнули слезы.

Больно, как же больно! Руки рефлекторно прижались к груди, пытаясь прикрыть фантомную рану. Щеки жгло от слез.

Я ненавидела себя за то, что все это было правдой. Я лишь ходячее недоразумение! Жалкое подобие человека со стадом тараканов в голове, и все, на что я способна, – это делать больно тем, кто рискнет подойти достаточно близко.

А что, если нет?

Что, если Оля ошибается?

Я распрямилась от внезапной мысли.

Мне было слишком хорошо известно, что будет дальше. Я должна собрать вещи и испариться из этого проклятого отеля, пока никто меня не застукал. Потом провести выходные в слезах, вспоминая прошлое и объедаясь мороженым. А в понедельник, нацепив свежевыстиранную маску, отправиться на работу и продолжить свою жалкую жизнь.

А что, если нет? Я могу сломать схему. Могу довести начатое до конца и посмотреть, что будет там, за гранью, которую я никогда не осмеливалась пересекать.

Я поднялась и направилась в ванную. Поток слез остановился. Салфеткой я стерла разводы туши с лица, немного побрызгала на щеки холодной водой, чтобы прийти в чувство. Поправила макияж, взбила пальцами волосы. Я смогу.

В этот момент дверь моего номера распахнулась и на пороге появился Андрей. Он выглядел спокойно и уверенно, но безумство в глазах уже испарилось. Неудивительно: после разборок с сестрой последнее, о чем может думать человек, – это секс.

Я развернулась к нему лицом, и несколько секунд мы молча смотрели друг на друга. Между нами снова забегали электрические заряды, и в следующий момент он оказался рядом со мной. Его руки сжали мою талию, а лоб прислонился к моему лбу.

– Прости, я задержался, – нежно пробормотал он, заглядывая мне в глаза.

– Я заметила, – сухо сказала я.

На самом деле в его руках я чувствовала себя намного увереннее, а звук его голоса снова начал пробуждать во мне первобытное желание. Но я боялась сказать что-то еще, чтобы не расплакаться снова. Андрей истолковал мой ответ по-другому.

– Пожалуйста, только не надо опять на меня злиться! – взмолился он. – Я не успеваю за переменами твоего настроения.

Вместо ответа я, не разрывая зрительный контакт, стянула с плеч бретельки платья и спустила его до талии. Глаза Андрея оторвались от моего лица и опустились ниже, жадно изучая мою грудь. Он шумно выдохнул, но стоял, не шевелясь.

Я аккуратно подцепила его джемпер снизу и стянула через голову. Андрей поддался, поднял руки над головой, чтобы помочь мне, после чего снова вернул их на мою талию. В его глазах было что-то неуловимое, я не могла разобрать что. Он медлил, и я не понимала почему. До этого он не казался человеком, которому нужно разрешение.

Он поднял одну руку и положил мне на лицо. Нежно, едва заметно поглаживая пальцами щеку, он продолжал смотреть на меня так, будто видел впервые в жизни. Я взяла в рот его большой палец, при этом глядя прямо ему в глаза.

Это, кажется, и стало последней каплей в чаше его терпения.

Андрей подхватил меня за талию и прижал к себе, а я обвила его ногами. Он приник к моим губам, и в таком сцепленном положении мы дошли до комнаты и рухнули на кровать.