История одного лета

– Из той самой, – бабка полотенцем сняла горячую крышку. – Ешьте, пока горячая. В мундире.

Бабка разложила по тарелкам запеченную картошку.

– Я не буду, – отвернулся Вовка.

– Это чёй это ты?

– Там папа с мамой, да и все мы, и воспитательница, хоть я её и не люблю. И Чапаев тоже.

– Чё-то да, – согласился дед. – Негоже родственников есть.

– Вы случайно головой не стукнулись? – Бабка посмотрела на всех. – Так если чё, надо к ветеринару тогда.

– Ветеринар скотину лечит, – сумничал дед.

– А вы кто? Бабка вас кормит, а вы морду воротите. Скоты и есть.

Бабка наткнула картошку на вилку. И стала сдирать с неё шкурку.

– Щас посмотрим, что у вашей «воспитательницы» внутрях.

Есть, конечно, хотелось, а одни грибы в глотку не лезли. Я посмотрел на свою тарелку, где лежала одинокая картофелина. «Петька», – подумал я.

– А мне вот Петьку не жалко, – сообразил я. – Я с ним не знаком и в принципе готов его съесть.

– Тогда я тоже кого-нибудь съем, – согласился дед. – Пусть это будет друг твой Серёга. Я с ним тоже не знаком. Так что имею право.

Один Вовка сидел перед своей картофелиной и дулся как мышь на крупу. Видимо, ему тоже есть хотелось. Из всей команды не родственник остался только командир Чапаев на боевом коне.

– Прости, Чапаев, – обратился Вовка к картошке. – Мы не родственники и даже не знакомы.

Вовка наткнул Чапаева на вилку и стал сдёргивать c него командирский мундир.

– Не повезло Чапаю, – заметил дед. – Опять не смог доплыть до спасительного берега.

– Что ж, историю не изменить, – справедливо заметила бабка, доедая Вовкину «воспитательницу».

Глава 11. В поход

Прошло не так уж много дней, как мне в голову пришла очередная идея. Мы решили сходить в поход. Ну как решили? Я решил, а Вовка согласился. Он вообще безотказный, как клизма у бабки. В чьи руки попадёт, под тем и продавится. В поход мы решили идти в лес, с ночевкой.

Мы подождали, пока бабка с дедом уйдут в огород, и я написал корявым почерком письмо: «Мы ушли в пахот, не валнуйтесь зафтра придём». И положил его на стол. Осталось взять с собой припасы.

Про походы я имел смутное представление, но знал, что нужны палатка, спички и еда. Желательно консервы. Правда, от папы я как-то слышал, что нужны ещё бабы и водка. Водку мы ещё не пили, а бабку мы решили с собой не брать, скорее всего, она нам будет только в тягость. Плюс всю дорогу будет бурдеть, что так далеко надо идти и когда уж наконец-то мы дойдём до этого похода. Так всегда она делает, когда мы идём в сельпо за три километра. Так как палатки не было, я позаимствовал с верёвки сохнущий пододеяльник, заверив Вовку: «В случае отсутствия палатки все берут с собой пододеяльник. Ведь дома вполне из него получается палатка».

Свернув «палатку» в рюкзак (рюкзак тоже являлся необходимым атрибутом похода), который позаимствовали у бабки (она с ним за хлебом ходила в сельпо), мы продолжили подготовку.

Дело осталось за консервами. Я знал, где у бабки хранятся продукты. Мама не раз выговаривала бабке за то, что она всё, что мы привозим, складывает в кладовку, а не употребляет в пищу, и там, если поискать, скорее всего, найдутся консервы ещё с Первой мировой.

Мы с Вовкой отправились в эту кладовку. Одни мы там оказались впервые. Наконец-то я спокойно мог изучить содержимое кладовки и найти эти консервы «с Первой мировой». Для меня это было равноценно найденным патронам. Ведь именно эти консервы должны более всего подходить для похода. Вовку я отправил искать по низам, а сам занялся верхними полками. Чего там только не было. Пачки соли, крупы, коробки спичек, банки с солениями, большие бутыли и поменьше. По нашим теперешним временам, кладовку можно было бы назвать мини-маркетом.

Я взял блок спичек, решив, что как раз хватит. Вовка нашел мешок с конфетами. Их тоже решили взять с собой, да побольше. Ведь если рассудить здравомысляще, то конфеты поважнее консервов. Ведь без консервов мы вполне обходимся, а без конфет совсем худо. Но консервы надо было найти, иначе поход не получится.

Помимо полок и мешков, вдоль стены тянулись два больших ящика. Высотой мне по грудь. Видимо, там лежит самое важное, решили мы и попытались открыть один из них. Крышка была тяжелая, что указывало на ценность содержимого. Значит, открыть надо было в любом случае. Мы с Вовкой изо всех сил поднажали, но крышка открылась буквально на 10-15 сантиметров.

– Непреодолимые трудности, – многозначительно сказал я. – Беги во двор и принеси несколько деревянных обрезков.

Дед что-то во дворе мастерил, и в большой куче пиломатериалов валялась куча строительных отходов.

– Какой длины? – переспросил Вовка.

– Разных, – уточнил я. – Больших и маленьких. Штуки три-четыре. У меня есть идея.

Вовка метнулся и принёс четыре бруска.

– Значит, так, мы сейчас поднимаем насколько сможем, затем я кричу: «Давай!». Ты хватаешь вот этот брусок и суёшь в щель, пока я держу крышку, – объяснял я Вовке план.