История одного мира. Часть I

Омбро холодно и поспешно попрощалась с Сессилией, вышла из квартиры и по унылому коридору направилась к остановке общественного транспорта, прилепившейся к стене здания-шара. Что Омбро всегда раздражало в Кеваре, так это его чрезмерная осторожность. Аргомантис боялся водить летающие машины, кроме, разве что, безднолетов. И то без вмешательства Омбро порой не обходилось. Так что и в этот раз невольный компаньон прилетел сюда не на личном космобайке, а в консервной банке общественного летающего трамвая. А вот что Омбро прямо-таки ненавидела всей душой, так это толчею в транспорте. Если бы не соображения конспирации, она бы голыми руками передушила всех этих мерзких уродов, так и норовящих зажать, вытолкнуть, наступить на ногу и обругать.

Но, в то же время, вспоминая давние годы учебы в интернате, когда Омбро порой приходилось брать под контроль тело, в памяти тут же всплывал образ узкой улочки, покрытой булыжной мостовой, и старый красный трамвай, плывущий над ней. Ранний летний вечер, фонари уже зажглись, а вдали грохочет гром и уже пахнет приближающимся июньским ливнем. Влажный асфальт, свежий воздух смешиваются с запахами трамвая: немного пыли, немного мазута и озона от двигателей. Омбро сидит в трамвае, на скамейке, покрытой потрескавшейся от времени искусственной кожей, на последнем ряду. Кроме нее пассажиров в единственном вагоне нет. Старые лампы, так ей любимые, с мягким теплым светом, вычерчивают за окном причудливые тени, и мысли витают где-то далеко, в фантастических приключениях и вольной свободной жизни космических пиратов…

Она резко оборвала поток воспоминаний. Еще чего не хватало! Так можно по-настоящему стать размазней вроде Кевара. Видимо, эта зараза передается через общее тело, подумала Омбро и зло усмехнулась абсурдности своего предположения.

Перед входом на остановку она активизировал космокостюм. Не свой, конечно, а Кевара. Ей еще предстояло доиграть эту роль до конца, так что на время придется забыть про такую привычную и, главное, эргономичную собственную броню. Когда маска закрыла лицо, Омбро поначалу с облегчением выдохнула, но тут же вынуждена была зажмуриться. Голубой оттенок визоров жутко резал глаза, моментально вызывая сильнейшую головную боль. С трудом перебарывая пульсацию в мозгу, Омбро принялась копаться в настройках компьютера, пока не нашла нужное меню. Мерзкий холодный свет сменился привычным красным, и мигрень тут же отступила.

Странная слабость немного раздосадовала Омбро, но она привычно восстановила душевное равновесие дыхательными упражнениями, которым ее обучили в Храме. Что ж, красные визоры так красные. Мало кто вообще обращает внимание на такие мелочи.

Над столицей медленно сгущались сумерки, искусственное солнце тускнело, над озером поднимался густой туман. К комплексу зданий, заселенных семьями полицейских и военных, Омбро добралась уже затемно. Пустые узкие улицы, пронизанные туманом, петляли среди мрачных бетонных коробок, заводя ее в унылый лабиринт типового жилья.

Она шла уверенно, чеканя шаги по мостовой. Омбро знала, куда идти – Теманов сам упоминал Кевару, где именно он живет. Тридцать седьмой дом, пятый подъезд, восемнадцатый этаж, отсек восемьсот сорок один. Омбро позвонила в дверь.

Капитан, несмотря на поздний час, был в полной амуниции, только без маски – значит, все же решил лететь на Фрактуру сразу, без задержек.

– Кев, что ты тут делаешь? – удивился Джуджур, – и что у тебя с визорами? От недосыпа глаза покраснели?

– Я передумал. Не могу сидеть без дела, это просто невыносимо. В голову лезут всякие мысли… Мне правда нужно что-то делать, чем-то помочь.

– Хочешь полететь со мной на Фрактуру, что ли?

– Да. На самом деле я кое-что важное забыл тебе рассказать.

– И что же?

– Дело в том, что ты без меня там ничего не найдешь. Монастырь появляется только для посвященных – во всяком случае, так мне сказали.

– Про это я в курсе, ты мне сам это рассказывал, забыл, что ли? Но я не монастырь еду смотреть. С другой стороны, ты как раз сможешь мне помочь, – задумчиво ответил Джуджур, – слушай, а можешь отключить маску? Как-то некомфортно общаться с товарищем, когда не видишь его лица.

Омбро напряглась. Во-первых, ее поразило, что она не знал чего-то, что делал и говорил Кевар. Такого никогда раньше не было, и для нее это оказалось ощутимым ударом: о каких еще действиях парня она не в курсе? Во-вторых, она понимала, что, хоть лицо у них с Кеваром и общее, но личность откладывает свой отпечаток – выражение лица, микроэмоции – все это могло выдать ее. Впрочем, в итоге она рассудила, что Джуджур не самый хороший психолог, и вряд ли что-то заподозрит. Свернула маску и посмотрела капитану в глаза. Несколько секунд они изучали друг друга, потом Теманов сказал:

– Ну ладно, просто удостоверился, что это действительно ты. Сейчас надо быть начеку, а еще у тебя этот непривычный цвет визоров…

– Да просто мигрень от ярко-синего света началась, красный комфортней. Сам, думаю, представляешь, как меня вымотали месяцы взаперти.

– Представляю…