История одного оборотня

- Люпин, Ремус! - погруженный в свои мысли относительно несправедливости, я благополучно пропустил свое имя мимо ушей, и на этот раз уже Джеймсу пришлось выпихивать меня к заветной табуретке и Шляпе. И я действительно испугался. Испугался того, что меня отправят на какой-нибудь другой факультет, и меня разлучат с новыми друзьями, так и не дав с ними пообщаться. Удивляюсь, как я вообще тогда дошел до МакГонагалл и не упал. Вторая стадия испуга началась после продолжительного молчания Шляпы. Я отчетливо чувствовал, как в моей голове весьма наглым образом копаются. «Знаешь, у тебя невероятное количество талантов. Ты умен и наблюдателен, я могла бы предложить Райвенкло» - наконец произнесла Шляпа. «Я не хочу туда» - твердо подумал я. «Что ж, вероятно тебе подошел бы Хаффлпафф - ты ценишь дружбу». Черт возьми, тогда я окончательно отчаялся попасть на один факультет с Сириусом - я не мог видеть то, как его игнорируют ребята с его факультета. «Почему ты не можешь отправить меня в Гриффиндор?» - я пытался сдержать ярость как мог. Никогда в жизни я не был так зол. «Я могу, но стоит ли он неправильного выбора?». Я действительно задумался - безусловно, я был благодарен Сириусу за его предложение дружбы, но может мой факультет действительно не Гриффиндор? Может, я недостаточно смел для него? «Мерлин, не бывает неправильного выбора, ведь он мой личный, и если я хочу в Гриффиндор, значит, я попаду туда!» - упрямо заявил я Шляпе. Ответом мне было лишь короткое - «Ты стоишь его».

- Гриффиндор! - я помню, как улыбнулся грустный Сириус, когда я занял место рядом с ним. Я нисколько не жалею о своем выборе даже сейчас, спустя двадцать с лишним лет.

-Питтегрю, Питер!

- Гриффиндор! - после продолжительного молчания сообщила Залу Шляпа. У меня осталось твердое ощущение, что она подумывала отправить его в Слизерин. Наш стол снова взорвался аплодисментами, заглушая голос Минервы и вердикты Шляпы. Ни я, ни Сириус не принимали участия в радости этому маленькому мальчику. Неосознанно, но нам хотелось оказаться подальше от него. Это не было вызвано его внешностью или тем, как он общался, просто само его присутствие рядом изрядно волновало. Возможно, мы были жестоки к Питеру и мы быстро поняли это, поспешно предложив место рядом с нами. Врагов найти мы успеем всегда.

- Поттер, Джеймс!

Для нас, безусловно, распределение Джеймса стало еще одним поводом для волнений. За те несколько часов, что мы успели провести вместе, я привязался к этим двум, понял, что мне нравиться наблюдать за их потасовками и разнимать их, смеяться над подколками Сириуса или праведным гневом Джеймса. Я понимал - рано или поздно они и меня втянут в такую потасовку, и я был несказанно рад побыть таким же ребенком, как и они. Так за Джеймсом внимательно наблюдали две пары глаз: темно-синие Сириуса и светло-карие, мои. Поттер, несмотря на всю свою близорукость, отлично видел нас и не замедлил улыбнуться. Он был уверен в Гриффиндоре, как уверена была в этом Шляпа спустя несколько секунд. Под оглушительные аплодисменты Джеймс подошел к нашему столу, чтобы в тот же момент оказаться в объятиях Сириуса, который тут же и меня вытащил из-за стола, громко заявив, что он рад быть со своими друзьями. Наконец оказавшись на воле, мы с Джеймсом тоже выразили свою несказанную радость охрипшими голосами - Сириус прилично нас задушил, прежде чем отпустить. Я смотрел на наследника Блэков и отчаянно гадал: «А действительно ли Сириус расстраивался из-за семьи и факультета, или это он не хотел нас от себя отпускать?». Во всяком случае, этот несносный мальчик был счастлив по самые уши, а я остался вместе с ним и Джеймсом еще на семь лет. Неважно, в конец концов, каким образом это получилось.

- Снейп, Северус! - сказать то, что наш новый знакомый взволнован, нельзя. Его выражение лица оставалось совершенно спокойным, походка уверенной, а движения все такими же отточенными не по годам.