История одного преступления

– Женя! У нашей Лизы появился друг! Мужчина! Не совсем, конечно, мужчина, скорее, молодой человек. Учиться вместе с Лизой, но на экономическом факультете. Лиза – счастлива и говорит, что мальчик к ней относиться серьезно.

После этих слов, я, наверное, должен был броситься Игорю Петровичу на шею, и приторно-радостным голосом закричать «поздравляю!» или «какое счастье!», но я сдержался и сказал следующее:

– Я вас поздравляю! Я же вам говорил, что все будет хорошо. Лиза подрастет, сменит имидж и будет привлекательной девушкой. Так все и случилось.

– Женька, ты молодец! Ты всегда меня поддерживал, и я думаю, не откажешь в моей просьбе.

– Какой просьбе?

– Слетай в Париж! Посмотри на этого юношу!

– Игорь Петрович! Я не думаю, что это хорошая идея,– попытался возразить я.

– Женя! Я бы сам завтра же полетел. Но врачи, после последнего обследования, строго настрого запретили мне летать. Говорят, перепады давления могут сказаться на сердце. А мне не терпится узнать, кто находится рядом с Лизой. Может, быть, это какой-нибудь любитель богатых невест?

Еще час Ольховский убеждал меня в том, что, если я не поеду в Париж – с Лизой может случиться беда. Все мои доводы он отметал. В конце концов, я устал отбиваться и пообещал через три дня навестить Лизу и ее нового друга.

Мое упорное нежелание лететь в Париж – город, который я обожал с детства – объяснялось просто: мне не хотелось лишний раз видеться с дочкой Ольховского. За те два года, которые она провела в Париже, отношение ко мне не изменилось. Как и прежде, при встречах она ехидно улыбалась и расспрашивала о том, как мне живется под «крылом» ее отца. Я как-то поинтересовался, что именно она имеет в виду? На что Лиза, с присущей ей прямотой заявила, что считает меня чрезвычайно хитрым человеком, который лишь делает вид, что служит Игорю Петровичу, а сам только и мечтает, как прибрать к рукам его богатство.

Помню, выслушав Лизины обвинения, я сказал:

– Лиза! Мне совершенно наплевать на твои бредовые мысли. Как, впрочем, и твоему отцу. И вообще, мне стало казаться, что вся твоя злость по отношению ко мне, основана на одном единственном чувстве – влюбленности. Ты в меня влюблена! И это совершенно очевидно! А чтобы это было не заметно мне и окружающим – ты и придумываешь всякие бредни.

Лиза опешила. Она стояла посредине комнаты и хлопала своими белесыми ресницами. Щеки налились краской, и она стала похожа на испуганного, маленького человека, у которого отобрали игрушку.

Мысль о том, что Лиза испытывает ко мне какие-то чувства – впервые высказала Вера. Я, как-то, в очередной раз, пожаловался на Лизу, и она вдруг сказала:

– А знаешь, Женя! Вполне возможно, что Лизка в тебя влюблена! Ничем иным я не могу объяснить вспышки ее ненависти по отношению к тебе. Народная мудрость гласит: от любви до ненависти – один шаг. Так что ты присмотрись к девушке!

– От того, что она в меня влюблена – мне легче не становиться. Я бы с превеликим удовольствием избегал встречи с этой особой, но, к сожалению, ее отец, не замечая, как дочь ко мне относится – стремиться все время меня с ней сводить. Ему кажется, что я в силу своего возраста, должен лучше понимать Лизу и соответственно, находить с ней общий язык.

Одно время, я грешным делом, начал думать, что Ольховский задумал женить меня на своей дочке. Я даже попытался вывести его на откровенный разговор относительно будущего Лизы. На мое счастье, он не высказал идею о том, что хотел бы видеть меня своим зятем.

– А что? Совсем неглупая мысль. Станешь наследником хорошего состояния. А с Лизой – разведешься через год-другой, – неожиданно поддержала тему Вера.

– Ты, знаешь, я уже один раз женился не по зову сердца, а исключительно из меркантильных интересов. И ничего хорошего из того брака не получилось. Ну, разве что, квартира на Васильевском острове. А осадок от той истории остался на всю жизнь. Так что, думаю у меня с Лизой ничего не получиться…

Разговор, конечно, был шуточный, но я еще долго размышлял о словах Веры. А может действительно, я чего-то не замечаю, а эта девчонка, в тайне мечтает обо мне? Что ж, час от часу не легче. Пусть уж все остается на своих местах.

Глава 43

В последнее время, я все чаще, как когда-то в юности, стал задумываться над несправедливостью своей жизни. Получалось, что, несмотря на мое блестящее образование, потрясающий практический опыт, знание европейских и восточных языков, я оставался никем. Личным помощником выжившего из ума старика и его полоумной дочери!

Недавно, когда я поделился своими мыслями с Верой, она поспешила меня разуверить и начала утверждать, что я не совсем правильно расставляю акценты. И должность моя в компании Ольховского именуется исполнительный директор, и зарплата моя не идет ни в какое сравнение с тем, что у меня было в Питере, и что, я, наконец, за достаточно короткий срок объездил полмира. Конечно, она была права. Но я-то знал истинную цену всем этим «преимуществам» – более половины всей работы я выполнял не на благо компании, а во имя «семьи».