История одного вампира (СИ)

– Магия крови, правильнее сказать– перо для договоров,– проговорил Поттер, вращая в пальцах упомянутое перо.– Пишет кровью, при пятикратном использовании оставляет на руке медленно заживающую рану, поэтому пользоваться им разрешено лишь в особых случаях, таких, как составление договора. Вы используете его для того, чтобы закреплять на учениках действие своих слов, и закрепление происходит за счет факторов боли и ментального фактора. Это перо при его добровольном использовании не позволяет нарушить договор одной из сторон или обеим сторонам, поэтому при использовании подобного пера обе стороны должны дать свое согласие на применение и подтвердить, что они полностью осведомлены о свойствах этого артефакта. Если я отправлю за моими подопечными и узнаю у них, сообщили ли вы им об этом пере прежде, чем заставить писать строчки– не дергайтесь, я прекрасно осведомлен о том, как вы наказываете учеников. Вам от меня не сбежать. Так вот, если я их спрошу, скажут ли они мне, что взяли это перо по доброму согласию и были полностью осведомлены об опасности пользования им? При десятикратном использовании начинает повреждаться аура, а при более чем двадцатикратном использовании в течение суток последствия могут быть ужасны.

На протяжении всего монолога Амбридж медленно, но верно бледнела. Сомнительно, что от ярости– от страха. Она вдруг вспомнила, сколько раз Поттер разбирался с министерством относительно бесконечных проверок и как лихо он выиграл иск в Международном Суде, заставив Министерство уплатить ему пятьсот тысяч галеонов «за физический, магический и моральный ущерб, причиненный аврорами персоналу Поттер-мэнора». И то, что ущерб ограничивался разбитым фонарем и разорванным рукавом любимой рубашки Игоря, наемника из России, суду было как-то до лампочки. Нет, Амбридж не была дурой. Старой каргой, стервой и жополизкой да, но никак не дурой. И с каждым словом Певерелла-Поттера она все отчетливее осознавала, какое мощное оружие попало к Певереллу-Поттеру не то, что против нее– против Фаджа. Международный Суд требует допроса, сопряженного с анализом памяти легилиментом и Омутом Памяти, чтобы исключить все возможности обмана, и когда у нее спросят, откуда она взяла такое перо, она вынуждена будет донести на Корнелиуса Фаджа, и тогда ей придется ох как несладко. Даже если министр каким-то чудом и усидит в своем кресле, то ее в лучшем случае убьют, в худшем– за использование запрещенной магии на несовершеннолетних, пытки и причинение тяжких телесных повреждений отправят на пожизненное заключение в Азкабане. Уж Певерелл-Поттер постарается, чтобы им всем влепили по полной. Хотя нет, Фадж отправится вслед за ней. Вряд ли его покровители вступятся за дураков, засветивших запрещенный вне «Гринготтса» артефакт. За одно обладание им можно было получить шесть месяцев Азкабана, а за использование– до пятнадцати лет. За использование на несовершеннолетних– пожизненное. А там еще будут и пытки, и причинение тяжких телесных, ведь чертов Поттер– маг крови и ритуалист, единственный в Британии, а потому его слово обладает кое-каким весом в глазах чиновников всех мастей. И в Ковене его уважают, с этим не поспоришь.

– Итак, о чем же вы задумались?– усмехнулся этот дьявол во плоти.– Ага, вот значит как. Признаю, я вас несколько недооценил, но с учетом того, как вы прокололись с пером, ваша недальновидность полностью истребляет достоинства, обретенные вашим интеллектом. Вы умны, но при этом вы– разгильдяйка, а такое сочетание несет одни только беды. До встречи на суде, Долорес Джейн Амбридж и… Корнелиус Освальд Фадж.

Короткий взгляд Певерелла-Поттера на портрет. Министр все уже слышал и, похоже, пребывает в крайней степени бешенства. Теперь из нее точно сделают козла отпущения (П.А: или козу? Не знаю, как здесь правильно). Если Фадж, конечно, сумеет выкрутиться.

– Вижу, вы все довольно быстро поняли,– Поттер извлек из воздуха приличных размеров кожаный пенал и раскатал его на столе, аккуратно извлекая из него небольшой пластиковый пакетик, защищенный охранной магией Рода Певерелл. Перо опустилось в тут же запаявшийся пакетик и отправилось в пенал, а пенал исчез. Амбридж тупо наблюдала за всеми этими манипуляциями и с запозданием протянула короткопалую руку, но опоздала. Пакет с железобетонной уликой против нее бесследно исчез. Даже если обвинений со стороны учащихся не последует, уже одного наличия пера достаточно для того, чтобы поставить на ее карьере, да и жизни, жирный крест. А обвинения с их стороны будут, ведь подобное Поттер предусмотрел при составлении договора на вступление в «Эспаду», так что он имеет право в подобных случаях на использование ментальной магии в расследовании. Даже если на суде подобное воздействие не посчитают расследованием, максимум, чем он отделается– небольшой штраф в пять тысяч, потому как дети дали свое согласие для проведения подобных процедур.