История одной болезни

– А я вот спала плохо. – В голосе Анны Петровны прозвучал торжественный траур. – Я думала о загубленной жизни моей дочери и о том, как она губит моего внука.

– А-а, – неопределенно рассеянно ответила Райка.

Наивной Анне Петровне показалось, что дочь проняло. На самом деле Райка ненадолго прервала уборку, а теперь пыталась аккуратно налить себе кофе, естественно, пролила и отвлеклась на размышления о собственной неловкости. Причем неловкость волновала ее исключительно в связи с предстоящим посещением спортклуба. Маме и ее нотациям в реальности сегодня места не было.

– Так что ты мне скажешь, Раиса? – еще торжественнее произнесла обнадеженная мать. Она же не видела, что дочь увлеченно варит кофе, поэтому приписала паузу в разговоре тому, что несчастную мучает совесть.

– Да ничего, – с оттенком удивления ответила Райка. – А ты, вообще-то, о чем?

– Я вижу, тебе трудно обсуждать это по телефону. Я приду после Колиной продленки, и мы поговорим.

Анна Петровна решила сменить гнев на милость. Все-таки она нужна своей слабохарактерной дочери, пока та не натворила еще какую-нибудь глупость.

Это Райка услышала.

– Ой, нет-нет-нет! Мы не успеем, мам. И Коля сегодня на продленку не пойдет. У него тренировка. Он в секцию записался. Я его поведу.

– Он что? Как ты могла! Ты не посоветовалась со мной! А если я против?

– Мам, ну, конечно, ты против. Когда-нибудь ты разве была «за», если человеку хорошо и интересно?

Райка опять говорила искренне. Она вовсе не собиралась ни грубить матери, ни выяснять с ней отношения. Просто по ее, Райкиному, ощущению все детство она постоянно делала только то, что правильно и надо, а это так же постоянно не совпадало с ее желаниями, а часто и со способностями. Например, в художественной школе она рисовала хуже всех, и рисовать никогда не любила. А мать, хотя и не считала ее талантливой, не могла, вероятно, признать поражение и считала, что Райка должна там учиться.

– То есть ты хочешь сказать, что я вам мешаю? – От неожиданности Анна Петровна забыла весь отрепетированный текст вместе с выверенными интонациями.

– Да нет, не то чтобы мешаешь. Тебе же неважно, чего мы хотим. Ты считаешь, что, как правильно, знаешь только ты. А хорошо нам от этого или плохо, тебе все равно.

Райке опять, как и вчера, становилось легче с каждым словом. Если она и чувствовала себя виноватой, то лишь потому, что давно следовало объяснить это матери.

– Ну, тогда живите сами, как хотите.

Анна Петровна еще надеялась, что Райка начнет ее успокаивать, но дочь прокричала что-то про убегающий кофе и, пообещав перезвонить через час или к вечеру, положила трубку.

Понятно, что расстались они с разными ощущениями.

Первый раз в жизни Райка совершенно не переживала из-за ссоры с матерью.

А Анна Петровна, тоже в первый раз в жизни, сначала расстроилась, но потом ощутила что-то похожее на уважение к дочери. Ей даже почему-то стало весело. Дочкин бунт ее искренне радовал.

Анна Петровна была чуть-чуть тираном. Поэтому с уважением относилась только к людям, имеющим смелость ей возразить. Сегодня, после общения с дочерью, она чувствовала себя биологом, который мирно рассматривал в микроскоп амебу или инфузорию, а та вдруг помахала щупальцем или всем телом и сказала: «Привет! Как дела?» Почему у Анны Петровны появились такие ассоциации, она объяснить не смогла бы, однако идея ей понравилась. А главное, ей нравилось, что дочь все-таки не амеба, – потому что в глубине души Анне Петровне очень давно хотелось получить какой-нибудь повод, чтобы гордиться дочерью.

На радостях осчастливленная дама решила купить торт и навестить родных.

Глава 6

Раиса ничего о переживаниях матери не знала. Впрочем, в последние полчаса она вообще ни о ком не вспоминала. Она злобно потела на тренажере. Злилась опять-таки исключительно на себя. Это надо было быть такой дурой, чтобы явиться в спортивный клуб при полном параде! С другой стороны, кроссовки она все-таки захватила, а ведь могла бы и шпильки надеть…

На этой замечательной мысли Райка вдруг поняла, что шевельнуться больше не сможет никогда – даже если объявят воздушную или другую тревогу. Проанализировав происходящее, она догадалась, что сделала именно то, чего проводивший инструктаж тренер велел ни в коем случае не делать, а именно повернула хитрый тренажер не в ту сторону, и теперь его (тренажер) заклинило намертво. Вместе с ним заклинило и несчастную Райку.