История Одной Любви (СИ)

– Где ты? – злой голос принадлежал Илье. Не знаю, откуда у него мой номер. В глазах почему-то защипало. Он не должен видеть меня такой. Я вздохнула поглубже.

– Понятия не имею, – я знала лишь, что дорога продолжается и это главное сейчас.

Илья – единственный человек, которому я не хотела казаться слабой. Я не должна, не должна, не должна.

Я всхлипывала всё больше и сильнее.

– Котёнок, – ему было сложно. Он впервые назвал меня ласково. Я с силой прикусила нижнюю губу, заставляя слёзы остановиться. – Я тебя прошу, езжай домой.

Я остановилась перед светофором. Хотелось упасть и забыться.

– Я не могу, – прошептала в трубку. – Они до сих пор преследуют меня. Они никогда не оставят меня в покое. Никогда.

Илья на мгновение замолчал. Он не знал кто это они. Да ему и не нужно. Чудовище и так всё понимал.

– Кать, я прошу тебя, возвращайся домой, – меня никто не понимает. И не поймёт.

Я сбросила вызов, так и не ответив ему ничего. Возможно, он прав. Мне нужно ехать домой. Дома меня ждёт кровать, таблетки, сон и безопасность.

– Ты должна заявить на них в полицию, – мой любимый доктор Ирина Александровна, и теперь вторая часть моей жизни.

Родители не знают, что произошло с их дочерью за две недели их отсутствия. Они считают, что это депрессия, ведь я им сказала, что просто рассталась с Антоном, поэтому они отвели меня к психологу. Я умоляла Ирину не рассказывать правду родителям или кому-либо ещё. Я знаю, что все наши встречи являются конфиденциальными, но также знаю, что всё равно ведётся учёт по моему состоянию психического здоровья.

– Ирина Александровна, Вы же прекрасно знайте, что не могу, – я сложила свои руки на коленях и прокручивала кольцо на среднем пальце.

Мы встречались каждый четверг. Этот день я ждала как глоток воды, после пустыни Сахара. Она стала мне второй мамой. Ей было каких-то жалких тридцать лет, но выглядела она прекрасно: красивые, чуть припухшие губы, золотые глаза, прямые чёрные волосы, почти всё время собранные в пучок, очки в чёрной оправе – она скорее была похожа на студентку, чем на подросткового психолога.

– Ты можешь, просто не хочешь, – заявила она. Ирина достала из ящика мои таблетки, которые она прописала и купила их специально для меня. – Катя, ты не можешь всю оставшуюся жизнь думать о мести и бездействовать.

Я резко вскинула голову. Да, я думала о мести. Каждую ночь, каждую секунду – я думала лишь об этом.

– И что Вы предлагайте? Мстить? Как? Заявив на них в полицию? Я что похожа на идиотку? – я встала с кресла. Она никак не отреагировала на мою вспыльчивость. Ирина никогда на меня не кричала, не ругала или отчитывала. Она говорила, что каждый отвечает сам за себя. И неважно, сколько ему лет.

– Можно и другим способом, – она пожала плечами.

– Каким? – я села обратно.

– А вот это, – она указала указательным пальцем на меня, – ты должна придумать сама.