История одной любви. В объятиях льда(СИ)

– Не переживай, – успокаивал меня Илья, поглаживая мою руку. – Главное – не волнуйся. Не подавай Саше виду, что что-то случилось.

– Легко сказать. А вдруг он не помнит меня? Как мне сказать ему, что родителей больше нет?

– Не говори, пока он сам не спросит, – ответил он. Черт, я, как и всегда, поражаюсь его спокойствию.

– Ладно, а что делать с Олегом? Как он, кстати?

– Все хорошо.

– Ты уверен? Я… Эм… Совершенно случайно сказала, что Лана его дочь.

– Я знаю, – спокойно ответил Илья.

– Знаешь? – удивилась я.

Я даже не заметила, как мы подъехали к больнице. Илья остановил машину и повернулся лицом ко мне, взяв мои руки в свои.

– Перестань капать на мозг себе и мне. Сейчас все хорошо. Ты рядом со мной, а значит в безопасности. Тебе просто нужно сейчас выйти из машины, подняться к брату и увидеться с ним. Поняла? – спросил он тоном, не требующим отказа.

И как думаете, что я сделала? Скорчила рожу.

Глупо, конечно, но другого способа не волноваться я не находила.

Мы вышли из машины, и пошли в больницу. За три года это здание стало мне почти вторым домом. Сюда я приходила за молчаливой поддержкой, сидя около Саши. Сюда я приходила, чтобы забыть на время о настоящем. Здесь я накапливалась силами.

– Ты готова? – спросил Илья, взяв мои руки в свои, когда мы стояли около палаты.

Я оглянулась назад, словно на меня смотрело прошлое. Дорога пройдена, и можно вдохнуть с облегчением, но я даже не могу выдохнуть из себя всю грязь. Я чувствовала себя заводом, который извергает из себя вредные вещества.

– Да, – ответила я, обернувшись обратно к нему. Пора отчищаться. Пора становиться собой.

Я толкнула дверь, и мне показалось, что здесь солнце светит ярче, чем обычно. Что дышать стало легче.

– Катя…

Голос послышался откуда-то снизу. Я взглянула на своего брата, в его глаза, которые слабо смотрели на меня.

– Саша! – я кинулась к нему на кровать и села на колени. – Как себя чувствуешь?

– Чуть… подбито, – ответил он, слабо улыбаясь.

Глаза наполнились слезами. Три года борьбы за выживание, три года в постоянных сомнениях о том, выживет он или нет. Все воспоминания свалились на голову.

– А где папа и мама?

– Они… – я не смогла произнести слово «мертвы».

Саша глубоко вздохнул.

– Как давно?

– Три года, – тихо ответила ему.

Он замолчал и отвел взгляд к окну, щуря глаза. Так хотелось сказать «прости» за то, что они не рядом.

– Мы справимся, – наконец ответил он. Я лишь кивнула. – С кем ты пришла? И где Алена?

– С одним человеком, который поддержал меня. А она… Скоро должна приехать.

– Позови его.

– Хорошо.

Я вытерла слезы перед дверью. Вышла и увидела на креслах Илью и Алену.

– Он зовет вас.

Мы втроем зашли в палату. Саша сразу же подозвал к себе Илью.

– Спасибо, – сказал он, протягивая тонкую костяшку. Илья ответил на рукопожатие.

Я видела, как Алена и Саша переглядывались. Поэтому взяла Илью за руку, и мы вышли из палаты, оставив их наедине.

***

Когда я просыпаюсь утром на следующий день, в голове стоит только одна мысль: «Исправь». Все поломанные дрова, всю ту кашу, которая заварилась пять лет назад. Эта мысль не раз приходила ко мне, но тогда мне казалось, что без Ильи не было смысла что-либо исправлять.

Илья уехал еще с раннего утра. Он поцеловал меня в лоб, пока я притворялась спящей, и написал записку, где говорилось, чтобы я не волновалась. Он уехал к Владимиру Игнатьевичу.

Мы ездили к нему вчера после больницы. Поговорили о случившемся. Он ругал меня, как маленькую проказницу за то, что я не сообщила в службу о том, что отправляюсь следить за Антоном. После разговора мы с Ильей отправились ко мне домой, и провели вечер вдвоем за каким-то фильмом, который шел на фоне нашего разговора.

Он рассказывал мне о своей жизни в Америке. Как росла Лана, как Кристина пережила переезд, как он отрубался в барах, желая забыться.

Мне тоже хотелось ему рассказать про себя, мне хотелось поддержать его, чтобы он не чувствовал себя одиноким и виноватым. Но смысла в этом не было, так как Владимир Игнатьевич и Алена сами все рассказали.

Именно рассказ Ильи подвел меня на путь к решению все исправить.

Я быстро собралась, решила не завтракать и сразу же отправилась к Кристине на своей машине. Путь занимал менее часа, но он казался мне вечностью. Я все думала о том, что скажу Кристине, как отреагирует на меня Лана. Мысли были, как всегда, в худшую сторону, но я твердо решила отогнать их от себя. Думала только о словах, которые скажу ей. Представляла, что ответит она, но в голову ничего не приходило. Столько лет прошло, и я уверена, что она выросла.

Наконец я подъехала к дому, но все никак не решалась выйти. Сжимала в ладонях руль, желая вытеснить волнение. Соберись! – твердила я себе. Едкие мысли так прожигали голову, что мне приходилось зажмуривать глаза.

Я потянулась к ручке двери и медленно открыла дверь. Опустила ноги на землю и вышла из машины. Первый шаг сделан.