История одной лжи

Дик стоял в замешательстве. Ему было больно. Во всем происшедшем было много комичного, но черное платье, лицо и рука, которую он держал в своей, настраивали его на серьезный лад. Как он должен был поступить теперь? Быть может, забыть девушку? Он об этом поразмыслит. Он подумает также о том, продолжать ли это знакомство.

Он много думал об этом и на следующий день решил отправиться к ней с визитом.

Между тем легкой походкой, трепеща от радости, девушка шла домой, в свой маленький коттедж, где она жила со своей теткой, старой девой. И этой женщине, угрюмой, согбенной, шестидесятилетней шотландке сообщила она о своей встрече и приглашении.

— Его друг! — вскричала тетка. — Как он выглядит? Как он назвал себя?

Девушка хранила гробовое молчание и угрюмо глядела на старуху, затем очень тихо произнесла:

— Я уже говорила вам, он друг моего отца. Я его пригласила к нам, и он должен прийти. — После этого она ушла в свою комнату, где просидела неподвижно весь вечер.

Мисс Мак-Глехен — так звали тетку — читала в кухне объемистую Библию.

Около половины третьего Дик, тщательно одетый, появился на пороге коттеджа. Он постучал, и его попросили войти. В кухне, дверь которой открывалась в сад, было темно от нависшей листвы. Еще издали он заметил приближение девушки. Увидев ее во второй раз, он был еще больше поражен. Ее густые черные брови говорили о том, что она легко раздражается и с трудом успокаивается. Ее маленький, нервный рот был капризен. В ней было что-то опасное и надменное. В общем же, во всей ее внешности чувствовались прямодушие, отзывчивость и даже порода.

— Имя моего отца делает вас желанным гостем! — И она вежливо протянула ему руку.

Это было милое, хотя несколько чопорное приветствие. Дик почувствовал себя на седьмом небе. Она провела его через кухню в гостиную и представила мисс Мак-Глехен.

— Эстер, — сказала тетка, предложи мистеру Нэсби чашку чая.

Как только девушка вышла, старуха, как бы с угрозой, подошла к Дику.

— Вы знаете этого человека? — спросила она повелительным шепотом.

— Мистера ван Тромпа? Да, я знаю его.

— Прекрасно. Но что вас привело сюда? — спросила она. — Я не могла спасти мать — она умерла, но дитя… — И в ее голосе было нечто, что заставило вздрогнуть бедного Дика. — Скажите, — продолжала она, — в чем теперь дело? Деньги?

— Сударыня, — сказал Дик. — Вы дурно истолковываете мое присутствие здесь. Я — молодой Нэсби. По правде сказать, мое знакомство о мистером ван Тромпом весьма поверхностно. Я боюсь, что мисс ван Тромп несколько преувеличила нашу дружбу. Я решительно ничего не знаю о его личной жизни, и не хочу знать. Я встретил его случайно в Париже, и это все…

Мисс Мак-Глехен облегченно вздохнула.

— В Париже? — спросила она. — Хорошо, и что вы о нем думаете?

— Я считаю его приятным собеседником.

— Воображаю! — насмешливо сказала она и, прежде чем Дик мог что-либо добавить, покинула комнату.

Эстер вернулась с чаем и уселась.

— Теперь, — мило обратилась она к нему, — расскажите мне подробно о моем отце.

— Он, — заикаясь, проговорил Дик, — он очень приятный собеседник.

— Я начинаю думать, мистер Нэсби, что более приятный, чем вы, — продолжала она, улыбаясь. — Не забывайте, что я его дочь, рассказывайте с самого начала, расскажите все, что вы знаете, что он вам говорил и что вы ему отвечали. Вы встречались где-нибудь с ним — начните с этого.

С этого он и начал. Он рассказывал о том, как встретил Адмирала, когда последний рисовал в кафе, и как вдохновение настолько овладело им, что он не мог дождаться прихода домой, чтобы перенести свою идею на полотно; как его идея нашла свое отражение в поющем петухе и двух курицах, клюющих зерно; как они (Дик и ван Тромп) познакомились однажды и в тот же вечер обедали вместе; как он (Адмирал) подал милостыню нищему; с каким чувством он говорил о своей крошке дочери; как он занял денег, чтобы послать ей куклу (поступок, достойный Ньютона, так как ей было тогда 19 лет); о том, что у него — нет, не прекрасная — исключительная — да, Дик мог смело это сказать — совершенно исключительная внешность; что он носил башмаки на шнуровках и черную блузу свободного покроя и т. д. и т. п. И он сам удивлялся тому, как мало нужно было привирать. В конце концов, люди преувеличивают трудности жизни. Немного умения управлять рулем, легкий поворот вправо, влево, при наличии доброго желания слушателя — и нет предела его разыгравшейся фантазии. По временам появление мисс Мак-Глехен в гостиной охлаждало его пыл, и тогда взятая на себя миссия казалась ему чрезвычайно трудной. Но при виде Эстер, которая вся превратилась в слух и внимание, он изощрялся все больше и больше, и поток его красноречия не иссякал.

— Ах, — сказала она, — как приятно слышать все это. Вы не представляете себе, как моя тетка ограничена и религиозна. Она не может понять жизнь художника, но это меня не пугает. Я ведь дочь художника, — с достоинством добавила она.